» » »

Гражданская война. Николай Щорс (часть 3)

Следующим, широко описанным в краеведческой литературе событием рассматриваемого периода стало так называемое братание советских и немецких солдат в селе Лыщичи 13 ноября 1918 года. Предыстория этого братания такова: 9 ноября 1918 года в Германии произошла революция, сменившая форму правления в стране. Германская монархия была свергнута и на смену ей пришла парламентская республика. 11 ноября 1918 года между Германией и Антантой было заключено Компьенское перемирие, завершившее первую мировую войну.

Происходившие на родине события, разумеется, не могли не внести в ряды немецких солдат смуту. Ведь они присягали на верность императору, который теперь оказался свергнут. Кроме того, в окопах находились также солдаты Австро-Венгрии, которая после Ноябрьской революции вообще прекратила свое существование.

Москва тонко прочувствовала политический момент - из столицы в прифронтовые части направляются срочные телеграммы с предписанием наладить контакт с немецкими солдатами на почве объединительной революционной идеи. С этой целью из Унечи в расположение немецких частей отправляется специальный агитпоезд. Первая делегация партийцев, ревкомовцев и богунцев во главе с Щорсом отправилась в Робчик на двух товарных вагонах. Состоялась встреча, на которой договорились об ответном визите немцев в Унечу.

12 ноября 1918 года в расположение Богунского полка прибыла немногочисленная делегация 106-го пехотного полка ландвера. В знак солидарности с русской революцией на груди у парламентеров были прикреплены красные банты. На привокзальной площади по этому случаю был организован митинг, на котором выступили Щорс, руководитель местных коммунистов Николай Иванов и представители немецкой стороны. В станционном буфете состоялся ужин. Казалось, противостояние закончилось. Вечером того же дня о достигнутых успехах сообщили в Москву и вскоре получили ответ от самого Ленина:

«Председателю Унечской РКП(б) Иванову. Благодарю за приветствие всех. Особенно тронут приветствием революционных солдат Германии. Теперь крайне важно, чтобы революционные солдаты Германии приняли немедленно действенное участие в освобождении Украины. Для этого необходимо, во-первых, арестовать белогвардейцев и власти украинские, во-вторых, послать делегатов от революционных войск Германии во все войсковые германские части на Украине для быстрого и общего их действия за освобождение Украины. Время не терпит. Нельзя терять ни часа. Телеграфируйте тотчас, принимают ли это предложение революционные солдаты Германии. Предсовнаркома Ленин».

Из телеграммы Ленина видно, что в Москве очень рассчитывали на использование немецкой военной силы в борьбе за власть на Украине. Однако, как показали дальнейшие события, Москва, либо сильно преувеличивала «революционный дух» немецких солдат, либо, что более вероятно, просто раздувала масштаб произошедших событий в целях пропаганды. Очевидно, что немцев мало интересовали планы большевиков по «распространению мирового пожара революции», поскольку они, истосковавшись по своим семьям, хотели как можно скорее вернуться домой. Несмотря на некоторую сумятицу среди личного состава, в немецких войсках сохранилась военная дисциплина, солдаты продолжали подчиняться своим офицерам и выполняли их приказы. Поэтому планы большевиков по превращению немцев в союзников по борьбе за власть в Украине были по большей части иллюзиями.

На следующий день после визита немцев, из Унечи в Лыщичи отправляется большая делегация политработников и весь личный состав Богунского полка. Именно здесь, на лугу между Лыщичами и Куровщиной 13 ноября 1918 года произошло событие, известное как братание богунцев с немецкими солдатами. Подобные братания русских с немцами были отмечены и на других участках демаркационной полосы. Встреча действительно проходила в мирной и доброжелательной атмосфере, вчерашние враги обменивались приветствиями и заключали друг друга в дружеские объятия.

После братаний в Лыщичах, Щорс сообщает наверх о том, что с немецкими солдатами налажены тесные взаимоотношения. В целом, общий тон телеграфной переписки между Унечей и центром действительно создает впечатление возникшей между богунцами и немцами чуть ли не братской любви, замешанной на духе объединительной коммунистической идеи. Некоторые исследователи, освещая это событие, с уверенностью утверждают, что такое поведение немецких солдат было обусловлено тем, что они прониклись идеями «мировой революции» и видели в богунцах чуть ли не братьев по духу. Возможно, отчасти это и соответствует действительности, т.к. в те годы «революционная романтика» затуманила мозги многим и в России и в Германии. Но только отчасти, так как почти сразу после «лыщичских братаний» немцы, уходя на запад, взрывали и жгли мосты, уничтожали коммуникации, а под Клинцами и вовсе активно взаимодействовали с гайдамаками в боевых действиях против щорсовцев. В краеведческой литературе причины такого поведения немецких солдат крайне неуклюже объясняются «слишком живучим подобострастным подчинением солдат офицерству» и «машиной повиновения», которую вновь удалось запустить «силам буржуазии». Такое объяснение вряд ли можно признать объективным. Вероятнее всего, само по себе практическое значение «лыщичского братания» в советские времена было слишком переоценено. По своей сути, события в Лыщичах и аналогичные братания в других районах нейтральной полосы оказались формальностью и никаких политических дивидендов большевикам не принесли.

В целом, основываясь на анализе исторических документов, возникают сомнения и в объективности той информации, которую Щорс и Иванов отправили после братания Ленину. В частности, известна еще одна телеграмма от 18 ноября 1918 года, адресованная Ленину одним из секретарей ЦК. Эта телеграмма шла без подписи, но возможно, ее автором был секретарь компартии Украины Эммануил Ионович Квиринг (1888-1937), который был ярым сторонником всех решений Москвы и принимал меры к осуществлению плана по переброске Богунского полка на восток России. Не вдаваясь в прочие подробности биографии Квиринга, отметим, что он, как и Николай Иванов, о трагической судьбе которого мы рассказывали выше, был делегатом печально известного 17-го съезда ВКП(б) и тоже был расстрелян в 1937 году.

Вот текст обозначенной телеграммы:

«Мск. Кремль Ленину

Прин. 18.11.1918 г.

Мск 8 арм. тел к-ра 358/361, 176, 18 15 35

Мск Кремль Ленину копия Сталину – Начальник второй дивизии Аусем ответственный коммунист сообщил мне что Унече Щорс командир Богунского полка и Иванов председатель Унечского Ревкома дают вам неточную информацию о положении в германских частях словам Аусема настроение большинства германских солдат неопределенное независимое. Переговоры ведутся с комитетами отдельных пограничных рот. Интернационалисты, посланные федерацией сообщают из Унечи, что германские солдаты находятся под сильным влиянием офицеров, ведущих контр-агитацию. Нами представлено Щорсу Иванову право доклада по прямому проводу и инициативу действий. На этом основании Щорс командир полка и командир первой дивизии Петренко задерживает исполнение приказа Реввоенсовета резервной о переброске дивизии на другой участок фронта. Дивизия переводится и переформировывается ввиду сильного разложения в частях командный состав бывшие начальники партизанских отрядов всячески тормозят переорганизацию частей. Нами в район Унечи послан член ЦК Аким член коллегии Политического отдела Второй дивизии Черноусов и интернационалисты. Просим доверять их информации как людей партийно ответственных информация Щорса Иванова малоценна просим также разъяснить Щорсу что телеграмма товарища Ленина не освобождает его от исполнения военных приказов.

Секретарь ЦК (подпись отсутствует)».

Как мы видим, сообщаемые в последней телеграмме сведения о ситуации с немецкими солдатами, существенно рознятся с той информацией, что посылали в Москву Щорс и Иванов.

Докладывая ситуацию, автор приведенной выше телеграммы ссылается на информацию, которую ему представил начальник второй дивизии Аусем. Речь идет о Владимире Христиановиче Ауссеме (1882-1936) – большевике со стажем, на тот момент – начальнике 2-й Украинской советской дивизии. Летом-осенью 1918 года Ауссем был одним из руководителей повстанческих советских отрядов в районе «нейтральной полосы». Именно в нашем регионе Ауссем действовал неслучайно – он с 1906 года постоянно жил в Черниговской губернии. Очевидно, часто бывал в Унече и хорошо знал Щорса. В годы гражданской войны Ауссем занимал различные руководящие посты в органах военного управления Красной Армии. В последующие годы работал в ВСНХ РСФСР (Высшем Совете Народного Хозяйства), где курировал химическую промышленность, уполномоченным представителем Украинской ССР в Германии, председателем ВСНХ УССР, торговым представителем СССР в Турции. В 1927 году Ауссем был исключен из партии как «активный троцкист», а в мае 1929 года арестован и осужден на 3 года ссылки, которую отбывал в Казахстане. После этого в биографии Ауссема также значатся ссылки в Среднюю Азию и в Астрахань. В 1936 году Ауссем был освобожден, а в следующем, 1937 году - пропал без вести.

В селе Лыщичи в честь описанных событий в 1978 году было оборудовано памятное место, а именно - заложен камень в честь 60-летия со дня братания бойцов Богунского полка с солдатами кайзеровской Германии. В последующем здесь предполагалось поставить памятник, но дальше планов дело не зашло.

После революции в Германии, большевистское руководство резко активизировало деятельность своих функционеров на местах. Так известно, что унечские коммунисты принимали участие не только в лыщичских переговорах с немцами. Известен доклад членов Унечской организации РКП(б) Ольхового и Лейбовича от 20 ноября 1918 года о поездке в села Пятовск и Покослово (совр. Стародубский район) «для переговоров с немецкими делегатами и выяснения положения дел на бывшей демаркационной линии».

Приведем текст этого доклада (курсив в скобках - мой):

«Выехав из Унечи в 12 ч. ночи, мы в 8 ч. утра 17 ноября прибыли в село Покослово, где собрались представители 2-го таращанского и 2-го Новгородсеверского полков. Отсюда с делегацией от Таращанского полка мы отправились в 11 ч. дня в д. Пятовск, за демаркационную линию, где беседовали в частном совещании с представителями Стародубского Совета Солдатских Немецких Депутатов 106 Ландверского полка. В беседе немецкие представители заявили, что они после своего ухода представляют нам свободу действий в оккупированной ими местности. На наше заявление о желании занять Стародуб до их ухода, они заявили, что против занятия они ничего не имеют, город сдадут без боя, если будут заблаговременно предупреждены о желании занять его. Однако просили воздержаться от занятия до окончания съезда дивизии в Новозыбкове, который должен закончиться 19-го. Они заявили, что они будут нейтральны, если кто-нибудь из Коммунистов войдет в Стародуб, но заявили, что они не ручаются за поведением гайдамацких войск. Гайдамаки бывают в Стародубе наездом. Главная задача, которую они ставят перед собой - это скорейшее возвращение на родину, и они желают, чтоб не было никаких кровопролитий. С Коммунистами они желают поддерживать самое дружественное настроение. Заметно, что газет и литературы поступают к немцам очень мало. Для немцев совершенно не ясно взаимоотношение между ними, гайдамаками, повстанцами, Советскими войсками. Так, когда мы пригласили на парад и торжественный обед в Покослово, то они спрашивали, почему мы не пригласили гайдамаков. Когда же им объяснили, кто такие гайдамаки, и для чего вооружены эти банды, немцы заявили, что они об этом не знали. Нужно сказать, что идеи Коммунизма, видимо, не нужны немецким солдатам. По поводу своих офицеров они заявили, что от них совершенно откололись и они солдаты за ними следят. После обмена мнений наша и немецкая делегации двинулись с Красным знаменем и пением революционных песен в Покослово. По приезде в село была устроена торжественная встреча с речами и затем, после парада был устроен парад (вероятно опечатка, правильно – обед). Во время обеда присутствовавшие обменялись мнениями, была выработана приветственная телеграмма товарищам: Либкнехту, Ленину, Троцкому и Чичерину, подписанная 17 немцами, представителями: 2-го Таращанского, 2-го Новгородсеверского полков и Унечской Организацией РКП. После немецкая делегация вернулась обратно в Пятовск, условившись, что следующая встреча будет 19-го. По поводу Таращанского полка нам приходится сказать…» (далее, в использовавшейся электронной копии документа часть текста, к сожалению, не просматривается, однако, по имеющимся фрагментам понятно о чем идет речь – авторы доклада сообщают, что в Таращанском полку отсутствует дисциплина, процветает пьянство, картежничество и в целом Таращанский полк представляет собой гурьбу, которая «разбредется по домам по мере очищения Украины»).

Об атмосфере и дисциплине в щорсовских и боженковских частях писал в своих «Воспоминаниях» и Николай Полетика:

«Как-то в поисках работы и пайка (хлеб!!!) я забежал в казармы не то Богунского, не то Таращанского полка (конная бригада Щорса) и, найдя комиссара полка, предложил свои услуги в качестве учителя полковой школы. Комиссар, поглядев на меня, коротко спросил: «А как вы будете преподавать? Нам обычные школьные учителя не нужны. Ну, как по-вашему - кто такой Евгений Онегин? Передовой интеллигент или паразит?» Я ответил: «И то, и другое: с одной стороны он близок к декабристам, с другой - он помещик, владелец крепостных душ». Ответ понравился, и комиссар дал мне записку начальнику полковой школы о зачислении меня в преподаватели. Начальника школы на месте не оказалось, он ушел в город, и я два часа ждал его возвращения, присматриваясь к жизни красноармейцев и прислушиваясь к их разговорам. И чего только за эти два часа я не насмотрелся и чего только я не наслушался! Прежде всего, какое обилие оружия у солдат! Каждый солдат был живым ходячим арсеналом. Трудно было понять, как при таком обилии оружия богунцы еще могут ходить и даже двигаться по земле: и пулеметы, и ружья, и винтовки, и обрезы, и по нескольку гранат на поясе, и маузеры, и наганы, а холодное оружие - штыки, сабли, кинжалы, финки! Далее полное отсутствие дисциплины, даже революционной! А разговорчики: либо о боях, либо о расстрелах и насилиях над евреями. Кто-то считал кольца, «собранные» им у «благодарного населения», кто-то восхвалял «сладкую жидовочку», с которой он приятно провел время, кто-то рассказывал, как он «пришил из своего винта» одного «очкарика-жида» (все «очкастые» почему-то считались врагами революционного народа, и их люто ненавидели)».

В ноябре 1918 года было принято решение о создании в Унече Совета рабочих и крестьянских депутатов, который учреждался вместо ревкома. В это же время по всем железным дорогам было введено военное положение, согласно которому все железнодорожники считались призванными на военную службу. Помимо этого, из исторических документов известно, что в 1918 году в Унече существовала железнодорожная ячейка сочувствующих партии большевиков. Так, среди ее членов по состоянию на конец декабря 1918 года известны такие фамилии, как Янович (председатель), Ефимов (секретарь), Зябкин (казначей), Пугачев, Соколов, Бабичев.

Штаб Богунского полка тем временем переместился в Найтоповичи. Здание, где в этом селе располагалось командование полка, сохранилось до настоящего времени. Сегодня это обычный жилой дом. Также в селе имеется братская могила красноармейцев Богунского полка, погибших в 1918 году. Вероятнее всего, в этой могиле хоронили богунцев, которые сложили головы в самых первых столкновениях с немцами под Унечей.

Сосредоточение войск в Найтоповичах было отмечено даже в прессе Киева, где на тот момент уже главенствовал Петлюра. Так, в газете «Киевская мысль» от 21 ноября 1918 года сообщалось:

«…В д. Найтоповичи, что в 20 верстах севернее Стародуба, замечено скопление большевистских банд пока силою до 800 человек…».

Еще одним последствием Ноябрьской революции в Германии стало аннулирование Советской Россией Брестского мира. Это событие произошло в тот же день, что и братание в Лыщичах – 13 ноября 1918 года. После этого большевиков уже ничто не связывало в реализации планов по установлению советской власти в Украине, тем более, что главное препятствие этому – немецкая армия – уже покинула страну. Приступая к воплощению этих планов, Москва срочно создает Временное рабоче-крестьянское правительство Украины во главе с Георгием Леонидовичем Пятаковым (1890-1937).

Однако, власть в Украине большевикам просто так никто отдавать не собирался. Ее нужно было завоевать силой оружия. Одну из ключевых ролей в предстоящей борьбе большевиков за Украину суждено будет сыграть Щорсу и его подразделению. С момента создания Богунского полка, Щорс и его бойцы начинали воевать с немцами, т.е. с иноземными оккупантами, но теперь должны были перенацелиться на совершенно иного рода задачу – борьбу за власть в Украине. И соперником в этой борьбе должны были стать их соотечественники – украинцы, русские белорусы, не принявшие большевистских идеалов и не желавшие их понимать. В этом и заключался самый страшный трагизм гражданской войны в России. Брат на брата, сын на отца…

Сегодня много спорят о роли Щорса в гражданской войне, причисляя начдива то к пламенным борцам за революцию и свободу украинцев от немецкой оккупации и националистического режима Петлюры, то к палачам и военным преступникам, поднявшим оружие против собственного народа под флагом ненавистного многим большевизма. Лейтмотив большинства таких оценок имеет идеологическую и политическую окраску, впрочем, как и все споры о русской революции и гражданской войне. И спорам этим не будет конца. И правда в таких спорах у каждого своя. Историческим же фактом остается одно - Щорс был командиром советского воинского подразделения и выполнял задачи, поставленные правительством Советской России. А освобождал он Украину или же способствовал ее оккупации большевиками – пусть читатель решит этот вопрос для себя самостоятельно.

17 ноября 1918 года был образован Реввоенсовет Украинского фронта, который уже спустя 2 дня отдал приказ о начале наступления на Украину, за которую большевикам предстояло бороться с самыми разнообразными силами. В 1918-1921 годы в Украине им противостояли войска Скоропадского, Петлюры, Украинской Галицкой армии, белогвардейцы Деникина и Врангеля, батька Махно…

Итак, Первая Украинская Советская дивизия начала свой боевой путь.

Богунский полк снимается с места дислокации и покидает Унечу. Больше Щорс в наш город никогда не вернется. По крайней мере живым (в сентябре 1919 года через Унечу тело убитого начдива будут провозить на поезде из Клинцов). К слову сказать, сам Щорс был не слишком высокого мнения о нашей малой родине, называя ее в одном из писем к Хайкиной «пакостным и грязным местом».

Тем временем немецкие войска начинают поспешную эвакуацию из Украины. Разумеется, в текущей ситуации они уже не рассматривались большевиками как военный противник - перед Первой Украинской Советской дивизией, в состав которой входил и Богунский полк Щорса, стояла задача продвигаться в направлении Киева, преодолевая сопротивление петлюровских войск. Вторая Украинская дивизия была брошена на Харьков.

8 декабря 1918 года состоялось заседание обновленного командного состава 1-й Советской Украинской дивизии.

Протокол этого заседания содержит в себе весьма любопытные подробности, дающие некоторое представление о внутренней жизни дивизии, поэтому процитируем его полностью:

«Заседание Командного состава 1-й Советской Украинской дивизии.

8 декабря 1918 года.

Присутствуют: члены Украинского временного правительства: В.К. Аверин, А. Луговой; командующий Локоташ; командир Богунского полка – Щорс, Петриковский; командир Таращанского полка Несмеян; командир штабной роты Дергачев, Черноусов.

Порядок дня:

1. Взаимоотношения командного состава и революционных органов власти.

2. Формирование бригады.

3. Упорядочение внутренней жизни дивизии.

4. Текущие дела.

Председатель – тов. Лакатош.

Секретарь – тов. Луговой.

Докладчик по первому вопросу тов. Лакатош указывает, что до сих пор дивизия и командный состав почти не считался с центральными органами власти. Этим, главным образом, объясняется та безалаберщина и дезорганизация дивизии. Во избежание печальных инцидентов прошлого, когда командный состав (главным образом) не консолидировал своих действий с органами революционной гражданской власти, необходимо это в корне изменить, для чего требуется полный контакт действий с органами революционной власти (Ревкомы, Исполкомы и их органы). Тов. Локотош приводит пример: Крапивянский объявляет мобилизацию за одни годы, Щорс за другие, командир какой-нибудь тоже по-своему усмотрению. Необходимо уяснить себе, что повстанческая армия представляла и представляет орган Красной Армии единой Советской России. В командном составе наблюдаются нелады, взаимное неподчинение, которое отражается на массах в конечном счете, разлагая их. Это нужно в корне изменить, но что совершилось в Стародубе, в дальнейшем иметь места не может. Тов. Локотош заканчивает призывом к сознательному отношению к революционным органам власти.

Тов. Боженко – Все это так, но жизнь говорит совершенно другое. Все валится на повстанцев, но в действительности это не так.

Тов. Боженко говорит, что повстанцы раздеты и разуты. Совершившееся в Стародубе не совсем правильно освещено. Тов. Боженко утверждает, что подчинение командному составу было и будет. Население всегда встречало повстанцев с радостью. Самочинные реквизиции объясняются недостачей продовольствия. От имени Таращанского полка Боженко требует расследования действий Таращанского полка и предания суду распускающих эти слухи. Мы ведем самую беспощадную борьбу с кулаками и гайдамаками. Им пощады нет.

Реквизиции мы делаем, правда, но только тогда, когда нужно. Крапивянский – это шкурник, а не коммунист. Он заботится только о себе, общих интересов он не соблюдает.

Тов. Аверин констатирует, что прения ведутся не по правильному пути. Нам необходимо выяснить отношение комсостава к советской власти. Тов. Аверин указывает, что действительно наша армия находится в печальном положении – это правда, - это необходимо устроить, но устроить это можно только организационным путем теснейшего контакта с органами Советской власти и только тогда можно будет изменить ту неразбериху, которая, как признал тов. Боженко, творится и сейчас. Та борьба, которая ведется, как будто бы проходит под флагом самостоятельного движения вне связи с общерусской политикой. Указывая в дальнейшем о том, что действия были, дым не без огня, даже крестьяне указывают, что Таращанский полк совершал безобразия, - это, конечно, нужно выжить. Никто не говорит, что это так должно быть, деньги должны быть уплачены, солдаты одеты. Для этого необходимо сделать все возможное.

Тов. Луговой указывает, что все это происходит, благодаря неправильным действиям командного состава, которые передавались массам и действовали на них разлагающе. Указывая, что необходимо строго консолидировать свои действия с органами Советской власти. Тов. Петренко возражал против обвинений, воздвигнутых тов. Луговым на 1-ю дивизию, говорит, что вся вина падает на центр, который по его словам своими действиями слишком много помогает разложению.

Обсудив вопрос о взаимоотношениях между командным составом и революционными органами власти 1-й дивизии, Совет Армии постановил:

1. Разграничить сферу влияния, избегая всячески какого бы то ни было вмешательства во внутреннюю жизнь и распорядок ревкомов и т.д., подчинив всю работу фронта установлению само теснейшей связи с тылом, зная, что победа будет обеспечена в том случае, если фронт, опираясь на тыл будет черпать из него материальные и духовные силы.

2. По вопросу формирования бригады тов. Локотоша говорит, что центр совершенно не знает о количестве штыков. Военным Советом отдано распоряжение о сформировании бригады тов. Локатоша вместо 1-й дивизии. Получено распоряжение (оглашается) от 5 декабря 1918 года за №14.

Тов. Петренко указывает, что штаб может давать общий оперативный план, но расположение полков, рот уже производится непосредственно сообразуясь с данными условиями.

Касаясь вопроса о сворачивании 1-й дивизии, батальон тов. Петренко не находит это нужным. Необходимо составить остов существующих полков. Пополнение идет быстрым темпом. Полки растут. Возможно, что полки придется развернуть в бригады. Что касается слития артиллерии и кавалерии, то это возможно. Тов. Локотош говорит, что кавалерию необходимо свернуть - это является первой необходимостью. Гораздо выгоднее иметь крупное свидание кавалерии. Тов. Петренко соглашается.

Тов. Аверин высказывается за свернутые дивизии в бригаду. Тов. Щорс помогает, что это технически невыполнимо. Для этого нужно стянуть все части в Стародуб, а это может повлечь за собой занятие противником уже нами занятых местностей. Тов. Локотош предлагает бывшему Нежинскому полку соединиться с Богунским.

Постановление: Просить у Аверина доложить Военному Совету с технической и стратегической невозможности переименования дивизии в бригаду.

Названия дивизии изменяются: 1-я Советская дивизия. Названия полков:

1-й Советский Богунский полк,

2-й Советский Таращанский полк,

3-й Советский Новгород-Северский полк.

Нежинская рота вливается в 1-й Советский Богунский полк.

Председатель /Лакатош/»

Из процитированного выше мы видим, что бойцы Боженко не брезговали осуществлением в отношении местного населения откровенного мародерства, которое для большего благозвучия именовалось реквизициями.

Разумеется, не оставим в стороне от затронутой темы и Богунский полк. О том, что реквизициями промышляли и богунцы, а также о том, что содержание Богунского полка для местных властей и населения было весьма обременительным, свидетельствует следующий исторический документ:

«В Штаб Орловского Военного Округа, копия Районному Продовольственному Комиссариату и Народному Комиссару по Продовольствию – ЦЮРЮПЕ

От Суражского Уездного Продовольственного Комиссариата.

З А Я В Л Е Н И Е

Согласно постановления Суражского Уездного Исполнительного Комитета от 28-го Октября 1918 года за №… в силу ниже изложенных причин, Уездный Продовольственный Комиссариат просит о скорейшем отозвании из г. Суража отряда особого назначения т. ПОДВОЙСКОГО и из местечка Унеча Суражского Уезда Украинского полка имени тов. БОГУНА или немедленном принятии их на довольствие из Центра.

Основание для настоящей просьбы Суражский Уездный Исполнительный Комитет считает:

1. Суражский уезд является потребляющим уездом, в который ежегодно ввозится около 160000 пудов хлеба. В настоящее время на ввоз хлеба расчитывать нельзя, уезду предложено прожить своим хлебом до урожая 1919 года, а потому каждый лишний рот является тяжестью, которая ускорит катастрофическое положение.

2. Проводя намеченную Рабоче-Крестьянским Правительством общегосударственную хлебную монополию Уездный Продовольственный Комиссариат запретил частную торговлю хлебными продуктами и в то-же время будучи вынужден снабжать вышеуказанные воинские части, местные военкомы, пограничные отряды и местные отряды специального назначения до сего времени не может дать населению города нисколько хлеба. Вследствие такого положения недовольство властью среди жителей сильно растет и в случае могущих произойти на почве голода эксцессов, Исполнительный Комитет слагает с себя всякую ответственность.

3. За последнее время между Штабом Богунского полка и местными органами управления на почве снабжения полка продовольствием происходят часто недоразумения, которые могут вылиться в самые опасные формы. Дело в том, что Штаб Богунского Полка без ведома Уездного Военного Комиссариата производит мобилизации лошадей, повозок и др. предметов без ведома Уездного Продовольственного Комиссариата реквизирует всякого рода продовольственные продукты в то время, как на Продовольственный Комиссариат возложена строгая ответственность за каждый заготовленный в уезде пуд продовольствия. Вся работа по учету продовольствия сводится к нулю, так как мы не знаем, где произведены реквизиции Богунским полком.

4. Волостные и Сельские Советы, из прилегаемого в пос. Унеча району все чаще и чаще обращаются к нам с заявлениями о том, что в районе происходят постоянные реквизиции хлеба, что деньги за реквизированные продукты часто не уплачивают и что отбирается часто последний хлеб у крестьян.

5. Работа Уездного Продовольственного Комиссариата за последнее время стала немыслимой еще и потому, что отдельные представители вышеозначенных воинских частей скрепляют свои требования о предоставлении им продовольствия угрозами арестов и расстрелов по отношению к работникам Продовольственного Комиссариата.

Подлинное за надлежащими подписями.

С подлинным верно: Секретарь (подпись)».

Из этого документа мы видим, что отношения между Богунским полком и местными властями были, мягко говоря, не безоблачными. Но таковы были реалии гражданской войны. О полноценном централизованном обеспечении Красной Армии всем необходимым в те смутные и голодные годы не могло быть и речи, поэтому такой вид «снабжения», как экспроприации и контрибуции использовался довольно широко.

Впрочем, справедливости ради отметим, что грабеж местного населения практиковали на Стародубщине и гайдамаки. Причем, последние, по воспоминаниям старожилов, преуспели в грабежах, насилии и убийствах куда как больше, нежели таращанцы и богунцы. Особенно пострадали от действий гайдамаков мирные жители Клинцов и Новозыбкова. В Унече, по понятным причинам, гайдамаков не было.

Еще одним «больным местом», как видно из приведенных документов, были взаимоотношения между вчерашними повстанцами и органами революционной власти. Так, мы видим, что новый начдив Локотош на заседании прямо указывал, что «до сих пор дивизия и командный состав почти не считался с центральными органами власти».

Существование указанной проблемы подтверждается и другими источниками. Так, еще 5 октября 1918 года в Унече состоялось партийное собрание, в протоколе которого, в числе прочих вопросов, было отмечено сообщение начальника железнодорожной охраны Воловича о том, что в Унечу из Стародуба направляется оставшийся без руководства и превратившийся в полуанархическую банду Таращанский полк, с целью разгрома революционной власти на станции.

В украинской газете «Южный край» за 9 ноября 1918 года была опубликована такая заметка:

«…В районе прежних боев - у Стародуба и Новгород-Северска, большевики сейчас имеют ничтожные силы. Кроме того, здесь произошла междуусобная драка между великорусскими и украинскими большевиками, так называемая, «таращанская красная дивизия» отказалась признавать распоряжения центральных советских властей и начала производить «операции» самостоятельно. Никакие увещевания комиссаров не помогли и в настоящее время из центральной России прибыли на станцию Унеча красноармейские части для укрощения «таращанцев». С обеих сторон ведется правильное наступление. В районе Унеча - Погар все время слышны орудийная и пулеметная стрельба…».

Впрочем, дальнейшие события показали, что каких-то серьезных негативных последствий для стратегии большевиков «самостийные» мятежные настроения богунцев и таращанцев не имели, поскольку и Щорс, и Боженко в целом выполняли поставленные перед ними военные задачи.

После начала украинского похода, ближайшей целью Богунского полка стали Клинцы, бои за которые начались с конца ноября 1918 года. На территории Стародубщины, в том числе и в боях за Клинцы, бойцам Щорса противостояла украинская Серожупанная дивизия, которая с сентября 1918 года дислоцировалась в незанятых большевиками регионах Стародубщины. Количество «серожупанников» составляло немногим более 1000 человек, однако, в дальнейшем, после прихода к власти Петлюры, дивизия пополнилась новобранцами. Помимо гайдамаков, под Клинцами в противостояние с богунцами в отдельных эпизодах вступали и немецкие подразделения.

Германский генерал от артиллерии фон Гронау доносил об этих событиях следующее:

«Под защитой густого тумана наступили 28 ноября в 9 часов утра четыреста большевиков с юга и юго-запада и через несколько времени еще 300 с востока на Клинцы. В первом переполохе удалось им занять станцию ж.д. Бойкое контрнаступление, исполненное под начальством капитана Коспоть вторым батальоном 106 герм. полка и отдел. гусар при весьма удачной помощи герм. арт. полка № 19 отняло от неприятеля вокзал и отбила ворвавшегося с востока неприятеля. Он бежал от герм. натиска, оставив в руках немцев много убитых и раненых, а так же 12 пленных и 5 пулеметов. В 3 часа дня вновь отряд большевиков в числе 300 человек повторил наступление с севера. Их атака доступила проволочных заграждений города и была здесь разбита огнем нашей пехоты. Пятая рота герм. пех. полка взяла контратакой несколько пленных и два пулемета. Наши движения исполнялись под начальством подполковника Шульца. Украинская милиция главно участвовала при защите. Благодарю войско и вождей за сданную осанку и храбрость. Они отразили злонамеренных, превосходящего числом неприятеля от наших жел. дор. путей района концентрирования. Это было важно для всего корпуса и для наших товарищей, возвращающихся с юга Украины на Родину…».

Первые ноябрьские попытки взять Клинцы не увенчались успехом и Щорс взял паузу.

25 ноября 1918 года силами Таращанского полка был занят Стародуб. В ближайшие дни вся территория в окрестностях Стародуба была очищена от гайдамаков и немцев.

Попытки взять Клинцы возобновились в первой декаде декабря 1918 года. На тот момент немцы еще находились в городе и их присутствие было серьезной помехой для Щорса. Однако, вопрос с немцами был разрешен мирно. Так, еще раньше Щорс отдал приказ бойцам 1-го батальона Таращанского полка занять железнодорожный разъезд Святцы между Клинцами и Новозыбковом и тем самым перекрыть путь для отступления немцам, которым уже не терпелось скорее отправиться домой. 9 декабря 1918 года таращанцы заняли разъезд, куда немцы немедленно выслали отряд с орудием и пулеметами. Немцам удалось разоружить 2 взвода эскадрона Таращанского полка. Ситуация разрешилась путем переговоров, в ходе которых было условлено, что немцы возвращают таращанцам оружие, выходят из Клинцов без боя, а Щорс дает им право беспрепятственного проезда по железной дороге в сторону Новозыбкова и Гомеля.

После устранения с театра военных действий сильного соперника, дальнейшие события развивались по сценарию Щорса. Для гайдамаков же ситуация осложнилась еще и тем, что между ними и покидавшими Клинцы немцами начались вооруженные стычки.

13 декабря 1918 года в ходе боев с гайдамацкими частями Богунский полк занял Клинцы и в городе установилась советская власть. Вскоре сюда прибыла глава Унечской ЧК Фрума Хайкина и начала наводить в городе «революционный порядок».

К моменту занятия Клинцов Щорс уже командовал 2-й дивизионной бригадой, сформированной приказом по дивизии от 4 октября 1918 года. В состав 2-й бригады входили Богунский и Таращанский полки. В руководстве самой дивизии тоже произошли перестановки. Начдивом вместо Крапивянского был назначен бывший эсеровский боевик И.С. Локотош (Локоташ), начальником дивизионного штаба вместо Петриковского – Фатеев.

По сути, бои за Клинцы в ноябре и декабре 1918 года были единственными более-менее значительными столкновениями богунцев с гайдамаками на территории Стародубщины. Дальнейшее продвижение бригады Щорса до границ современной Черниговской области существенного сопротивления не встретило.

25 декабря 1918 года был занят Новозыбков и сразу же за ним Злынка. По пути своего следования Богунский полк постоянно пополнялся новыми добровольцами. Спустя четыре дня Щорс уже находился на родной земле. 29 декабря 1918 года был практически полностью освобожден Городнянский уезд Черниговщины. В частности, в Городне состоялся первый серьезный бой Богунского полка с гайдамаками (регулярные войска УНР). Примерно в это же время в указанный район прибывает и Таращанский полк батьки Боженко, который, ранее дислоцировался в соседнем с Унечей Стародубе и двигался в направлении Чернигова через Климово. Именно таращанцы в первый день 1919 года вошли в Городню, а еще днем раньше освободили родной город Щорса Сновск.

В конце 1918 года немецкие войска покинули Украину. Вместе с ними в Берлин эмигрировал и украинский гетман Павел Петрович Скоропадский (1873-1945). Его бегству предшествовали следующие события. После того, как стало очевидным, что главная опора Скоропадского – немецкая армия – намерена эвакуироваться из Украины, гетман попытался опереться на Антанту и Белое движение. Для этого он отказался от лозунга независимой Украины и объявил о готовности воевать за воссоздание единой России вместе с Белой Армией. Однако, эти планам не суждено было сбыться, поскольку в декабре 1918 года он был свергнут лидерами Украинского национального союза Петлюрой и Винниченко. 14 декабря 1918 года Скоропадский официально отказался от власти и покинул Киев.

Расскажем немного о личности Павла Скоропадского, поскольку к нашей малой родине он имеет самое непосредственное отношение. Последний гетман Украины был праправнуком Василия Ильича Скоропадского - родного брата бывшего Стародубского полковника и украинского гетмана Ивана Скоропадского. А по материнской линии П.П. Скоропадский происходил из стародубского рода Миклашевских и был прямым потомком Стародубского полковника Михаила Миклашевского, приходясь последнему прапрапраправнуком. Родителями последнего украинского гетмана были Петр Иванович Скоропадский (1834-1885) и Мария Андреевна Миклашевская (1839-1900).

Павел Скоропадский родился в Германии, однако в детские годы часто бывал на Стародубщине, где его отец, Петр Иванович Скоропадский (1834-1885) был предводителем уездного дворянства и владел имением.

«Помню, когда наступала осень, мы переезжали в ранние годы моего детства сначала в Брезгуновку, имение моего отца под Стародубом, а потом, к зиме, и в самый Стародуб, где оставались до весны…» (из книги П.П. Скоропадского «Воспоминания»). В годы более позднего детства Павел Скоропадский регулярно приезжал в Стародуб для сдачи экзаменов в местной гимназии. Постоянным же местом жительства семьи Скоропадских был городок Тростянец (совр. Сумская область).

В 1-ю мировую войну Павел Скоропадский командовал дивизией, затем корпусом. С октября 1917 года - глава военных формирований Центральной рады. В конце 1918 года, как и его предок, стал именоваться гетманом Украины, провозгласив создание «Украинской державы». В 1918-1945 годах жил в Германии. Был центром притяжения монархического крыла украинской эмиграции. Многими он обвиняется в активном сотрудничестве с нацистами в период нахождения у власти Гитлера. В апреле 1945 года Скоропадский бежал из осажденного Берлина на юг, но по дороге попал под бомбардировку союзной авиации и был смертельно ранен. Умер 26 апреля 1945 года в одном из баварских госпиталей. После войны Павел Скоропадский был похоронен на кладбище немецкого города Оберсдорф в Баварии, где покоятся и другие представители рода Скоропадских. Оставил после себя троих дочерей и троих сыновей. Один из них – Данила Скоропадский после смерти отца продолжил развивать его политические идеи, однако, в 1957 году внезапно скончался. Его скоропостижная смерть вызвала многочисленные толки о причастности к этому советских спецслужб. Сейчас многочисленные потомки Павла Скоропадского проживают, преимущественно, в европейских странах.

Итак, после бегства Скоропадского власть в Украине перешла в руки еще более враждебной большевизму Директории во главе с В.К. Винниченко (1880-1951) и С.В. Петлюрой (1879-1926).

Руководители Директории понимали, что их вооруженные силы имеют не слишком большой потенциал, а посему в преддверии борьбы с большевиками очень рассчитывали на помощь англо-французских войск, высадившихся в Одессе, а также уповали на резервы из Галиции.

12 января 1919 года в результате упорных боев бойцами Богунского полка был взят Чернигов, в котором стоял крупный петлюровский корпус, неплохо вооруженный артиллерией и даже броневиками.

Любопытная вещь – даже в дни активных боев с петлюровцами Щорс заботился о выплате жалования своим солдатам. Вот одна из его январских телеграмм по этому поводу:

«Телеграмма

Послана 13.1.1919 г.

Корюковка Начдиву Локотошу

Из штаба Богунского полка

Я хочу знать жалование Богунскому полку будет выслано только тогда, когда будут отосланы трофеи в виде пулеметов и орудий или я неправильно понял, если это так, то подтвердите, что касается высылки казначея Лугинца то за деньгами в дивизию послал начальник хозяйственной части тов. Ладоха с доверенностью на получение по спискам на желание (жалование) для полка.

Командир полка – Щорс».

Озабоченность Щорса своевременной выплатой жалованья вполне могла быть вызвана недовольством среди бойцов, большинство из которых на голом энтузиазме, очевидно, воевать не желали.

К концу января 1919 года дивизия освободила крупные центры Черниговщины Остер и Нежин, а к началу февраля 1919 года Щорс уже стоял на ближних подступах к Киеву. Дальнейшие события показали, что взятие украинской столицы оказалось не слишком сложной задачей, поскольку Директория имела в Киеве недостаточно боеспособное войско и Петлюра сдал город практически без боя.

1 февраля 1919 года Богунский и Таращанский полки практически одновременно вошли в Бровары и, не дожидаясь подхода остальных дивизионных сил, начали готовиться к наступлению на Киев. Именно здесь, в Броварах состоялась встреча Щорса с командующим Украинским фронтом Владимиром Антоновым-Овсеенко. Впоследствии тот опишет эту встречу в своих мемуарах так:

«… Познакомились с командным составом дивизии. Щорс – командир 1-го полка (бывший штабс-капитан), суховатый, подобранный, с твердым взглядом, резкими четкими движениями. Красноармейцы любили его за заботливость и храбрость, командиры уважали за толковость, ясность и находчивость…».

Как мы видим, характеристика весьма лестная. Однако, в целом, известные из архивных документов личные характеристики Щорса, зачастую, существенно разнятся. Так, в отчете о деятельности Высшей военной инспекции Украины с 29 января по 23 августа 1919 года говорится: «Начдив тов. Щорс, бывший поручик никакой подготовки и опыта к нынешней своей должности не имел. Болезненно самолюбив, мало дисциплинирован, в обращении с подчиненными он иногда льстиво заискивает, а иногда строг…».

Основные силы 1-й дивизии вступили в Киев 6 февраля 1919 года в районе Печерска. На следующий же день Антонов-Овсеенко огласил телеграмму из центра о вручении Богунскому и Таращанскому полкам почетных красных знамен, а их командирам Щорсу и Боженко – наградного оружия. После взятия Киева, согласно распоряжению начальника дивизии Локотоша, Щорс был назначен комендантом украинской столицы - города, в котором он провел свои юношеские годы. В течение десяти дней Щорс был полновластным хозяином Киева, расположив свою комендатуру на углу Крещатика и Думской площади (ныне Майдан Незалежности). О времени его пребывания в этом городе имеются весьма противоречивые сведения. Кое-кто упрекает Щорса в излишней жестокости и произволе, в том числе, реквизициях имущества и денег у населения, расстрелах без суда и следствия. Другие, напротив, акцентируют внимание на конструктивных делах Щорса.

Исследователи гражданской войны в Украине часто любят сравнивать командира богунцев Щорса с еще одним дивизионным военачальником - командиром Таращанского полка, «батькой» Боженко. Вместе с тем, это были люди весьма разного склада.

Из биографии Василия Назаровича Боженко известно, что он родился в 1871 году в селе Бережинка Херсонской губернии, в семье крестьянина. В годы первой русской революции участвовал в агитационных акциях РСДРП в Одессе, где работал столяром. В 1904 году попал под арест. Участник русско-японской войны, в царской армии имел чин фельдфебеля. В 1907 году был осужден к тюремному сроку за революционную деятельность. В 1915-1917 годах работал в Киеве краснодеревщиком. После Февральской революции 1917 года был членом Киевского Совета. После октября 1917 года – активный участник гражданской войны в Украине на стороне большевиков. Брат В.Н. Боженко – Михаил Назарович - в годы гражданской войны командовал эскадроном Богунского полка.

Довольно примечательно характеризует батьку эпизод, приключившийся весной 1919 года, когда Щорс получил от командира таращанцев из-под Новограда-Волынского телеграмму по поводу гибели жены Боженко – Феодосии Мартыновны. Вот ее содержание: «Жена моя социалистка 23 лет. Убила ее чека г. Киева. Срочно телеграфируйте расследовать о ее смерти, дайте ответ через три дня, выступим для расправы с чекой, дайте ответ, иначе не переживу. Арестовано 44 буржуя, уничтожена будет чека». Как мы видим, речь шла о том, что в Киеве погибла супруга Василия Боженко и последний обвинял в ее смерти чекистов. Как выяснилось впоследствии, жена Боженко действительно была арестована и расстреляна органами киевской ЧК. Причины ее расстрела точно неизвестны. По официальной версии произошла трагическая ошибка. Чекисты быстро извинились перед батькой, его жену похоронили в Киеве со всеми почестями и на этом инцидент был исчерпан.

Впрочем, отметим, что Боженко с преданными ему таращанцами вполне мог привести в исполнение свою угрозу о расправе с ЧК, ибо был склонен к анархизму и, судя по всему, большевистская власть, в том числе и ее передовой орган – ЧК, не являлись для него большим авторитетом.

В связи с этим, скажем, что отношения щорсовцев и таращанцев с ЧК в период их пребывания в Киеве были в целом непростыми, если не сказать конфликтными.

Да и в целом, бытует мнение, что в тот период в большевистском движении Украины шла жесткая борьба между двумя лагерями красных. Водоразделом были разные убеждения о дальнейшей судьбе Украины. Одни относились к так называемым большевикам-самостийникам, видевшим Украину самостоятельным государством в составе 3-го Интернационала. Другие были пророссийски настроены и считали, что Украина должна быть не более чем автономией в подчинении московскому правительству Советской России. С немалыми основаниями можно утверждать, что дивизия Щорса относилась к первым.

После двухнедельного отдыха в Киеве дивизия продолжила движение на запад – в направлении Фастова, который вскоре был взят. После занятия Фастова был взят курс на Бердичев и Житомир.

После взятия Бердичева, 8 марта 1919 года Щорса назначают начальником Первой Украинской советской дивизии. Это случилось во время нахождения командира в Казатине (совр. Винницкая область). Щорс сдал командование 1-м Богунским полком своему помощнику Квятеку, а сам принял от Локотоша командование дивизией, вошедшей в состав сформированной 1-й Украинской Советской армии. Таким образом, в возрасте 23 лет Щорс стал самым молодым начдивом в истории российской армии.

Начальником штаба дивизии был назначен Сергей Кассер, бывший царский офицер. Должность политкомиссара дивизии занимал тогда Исакович, который был знаком со Щорсом еще со времен Унечи, где помогал организовывать политработу в Богунском полку. Командование Богунским полком принял Казимир Квятек.

В марте 1919 года силами богунцев была взята временная столица Директории Винница, а следом за ней стратегически важная Жмеринка. В это время Петлюра, отступивший в Каменец-Подольский, получил существенное подкрепление из Галиции и к концу марта 1919 года начал контрнаступление на киевском направлении. В результате наступления петлюровским войскам при поддержке галичан и белополяков удалось занять Житомир, Бердичев, Коростень и тем самым открыть себе прямой путь на украинскую столицу. Для исправления сложившегося положения из-под Винницы в район станции Городянка были срочно переброшены Богунский и Таращанский полки и преградили тем самым путь Петлюре на Киев. Завязались упорные бои, в результате которых Петлюра вскоре был вынужден отступить на запад.

В мае 1919 года 1-я Украинская дивизия добилась существенных успехов, продвинувшись глубоко на запад Украины. Щорсовцам удалось занять такие стратегически важные города, как Дубно, Ровно и Острог.

Следует отметить, что весной 1919 года 1-я Украинская дивизия Щорса представляла собой весьма крупное и боеспособное соединение, которое играло ключевую роль на всем киевском военном театре украинского фронта. Личный состав дивизии насчитывал около 12 тысяч бойцов. На вооружении дивизии, не считая персонального стрелкового и сабельного оружия, имелось более 200 пулеметов, около 20 арторудий, 10 минометов, бомбометы и даже бронепоезд. Также дивизия располагала собственным авиаотрядом, имела в своем составе батальон связи и маршевое подразделение. Основные силы дивизии были представлены четырьмя полками: Богунским (командир Квятек), Таращанским (Боженко), Нежинским (Черняк) и 4-м полком (Антонюк). По этническому составу дивизия Щорса была многонациональной - помимо русских, украинцев и белорусов, здесь служили также поляки, чехи, словаки, румыны и представители других народов. Имелись даже китайцы (не исключено, что это были китайские солдаты, которых в 1917 году в Унечу привезла Ф. Хайкина).

Одной из главных проблем в гражданскую войну была острая нехватка квалифицированных руководящих кадров. При стремительно растущей численности рядового состава, командный состав испытывал огромный дефицит обученных офицеров. Приходилось выдвигать на командные должности наиболее грамотных красноармейцев, выделявшихся на общем фоне своими ценными качествами. Понимая серьезность этой проблемы, Щорс в мае 1919 года издает приказ о создании в Житомире «Школы Красных командиров», для обучения в которой было отобрано около 300 красноармейцев, которые должны были постигать все премудрости командного дела. Отметим в связи с этим, что Щорса, как командира, всегда характеризовала тяга к строевой подготовке - ей он уделял повышенное внимание. Помощником начальника дивизионной школы Красных командиров в июне 1919 года был назначен М.П. Кирпонос. Здание, в котом располагалась щорсовская школа, сохранилось в Житомире до сих пор и находится на улице Пушкинской.

К началу июня 1919 года дивизия Щорса по решению Реввоенсовета республики была включена в состав 12-й Украинской армии. При этом, район боевых действий для щорсовцев не изменился - они по-прежнему действовали на западно-украинском направлении, где, как уже упоминалось, к началу лета 1919 года достигли впечатляющих успехов. Однако, вскоре на фронте наступил перелом.

Напряжение на фронтах гражданской войны достигло своего пика летом 1919 года. Ключевым плацдармом в борьбе за власть для большевиков становилась Украина, где события развивались весьма угрожающим для красных образом. На юге и востоке Украины активно наступали белогвардейские подразделения, а с запада и юго-запада крепко нажимали совместные силы поляков и петлюровцев. Говоря о западном направлении, отметим, что, по большому счету, весь этот фронт держала дивизия Щорса, которая должна была противостоять ожидавшемуся здесь натиску петлюровцев, галичан и поляков. И этот натиск не заставил себя ждать.

Мощное наступление петлюровских войск началось с прорыва фронта у города Проскурова (совр. Хмельницкий). Вскоре пали Староконстантинов и Шепетовка. В это же время на севере поляки взяли Сарны и продолжили движение в направлении Киева. В таких условиях возникла серьезная угроза потери Житомира, который был ключевым пунктом на пути к украинской столице.

Для исправления ситуации большевистское командование в июне-июле 1919 года разработало план контрнаступления, в результате которого Щорсу удалось отбить Староконстантинов, Жмеринку и Проскуров, отбросив петлюровцев за реку Збруч (левый приток Днестра на Подольской возвышенности).

Однако, 16 июля 1919 года Украинская Галицкая Армия вновь перешла в наступление. Одновременно с ней с запада выдвинулись белополяки. Щорс организует отступление в район Коростеня, оставляя город за городом.

В это время до начдива доходят известия о гибели полковых командиров Боженко и Черняка. 19 августа 1919 года Щорс присутствовал на траурной церемонии прощания с командиром таращанцев. По официальной версии батька Боженко скоропостижно скончался в результате язвы желудка, по другой версии, был отравлен агентами петлюровской контрразведки. Существует также мнение о том, что его отравили агенты ЧК. О смерти Тимофея Черняка сообщалось, что он был зверски убит в Здолбунове (совр. Ровенская область) пробравшимися в расположение Новгород-Северской бригады петлюровцами. По другой версии Черняк был убит в результате бунта, поднятого ротой галичан, входившей в состав его бригады. Вольно-невольно, но обращает на себя внимание такая интересная деталь: все три командира – Щорс, Боженко и Черняк, когда-то вместе начинавших поход на Украину, погибли при достоверно невыясненных обстоятельствах практически в одно время – в августе 1919 года.

Категория: История Унечского района | Добавил: unechamuzey (01.12.2017) | Автор:
Просмотров: 2521 | Комментарии: 3 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: