Восемьдесят лет назад в июне 1942 г. мощные взрывы накрыли станцию Унеча. Это советская авиация нанесла удар по скоплению фашистских железнодорожных составов с горючим, военной техникой и живой силой противника.  Об этом событии сохранилось лишь несколько строк в воспоминаниях бывшего комиссара Погарской партизанской бригады им. Чапаева Г.С. Куприна: «В офицерской столовой в Унече работала погарская девушка Саксонова. Через нее мы узнавали о прибытии в Унечу новых немецких частей, о движении военных эшелонов через железнодорожный узел. Основываясь на ее сообщениях, наша авиация в июне нанесла удар по станции Унеча и причинила гитлеровцам большой ущерб». Кто же эта разведчица Саксонова, о которой у Куприна никаких иных сведений больше нет.

В результате поиска нам удалось установить, что в Погаре накануне войны проживала семья Саксоновых: Наум Алекандрович, его жена Ида Лазаревна и их дочь Дуся (Евдокия). К сожалению, считалось, что 22 ноября 1941 года вся семья разделила участь погарских евреев и была расстреляна фашистами у бывшей цегельни В.Ф. Кедо. Однако, стало известно, что 15-летней Дусе удалось спастись. Сохранились и подробности трагических событий, происходивших в Погаре 22 ноября 1941 года. О них мы узнали из писем чудом оставшейся в живых, Евдокии Наумовны Кальченко (Саксоновой): «Я родилась в Погаре 17 мая 1926 года. К началу войны я закончила 8 классов в Погарской средней школе… проживала с родителями: отец – Саксонов Н.А. –председатель швейной артели и мать Саксонова И.Л. Из-за болезни отца мы не эвакуировались. Да и не верилось, что немцы придут.

Точной даты не помню (или в конце октября или ноября 1941, было уже холодно). Немцы согнали всех евреев во двор дома колхозника. В чем мы стояли, нас туда повели немцы и местные полицейские. Дом они замкнули и взяли ключи с собой. Я вместе с родителями и всеми евреями города была в этом дворе. Все думали, что нас куда-то повезут. Но когда один немец закричал на весь двор «Вас махен» (Что делать?), другой ответил «шиссен» (расстреливать).

Подняли во дворе сильный крик, мне было уже все безразлично, я оцепенела. Папа сказал, чтобы я под эту суматоху убежала, я отказывалась. Тогда он меня сильно толкнул в спину, и в этой суматохе, когда собрались увозить людей на расстрел, я увидела в заборе небольшую дыру, за забором стоял пустой дом учителя-еврея, по фамилии Перец. Я незаметно пролезла через забор и зашла в пустой дом. Посидела там до темна, к счастью, туда никто не вошел. Слышала я оружейные залпы, когда расстреливали евреев, залпы были слышны по всему городу.

Стемнело, и я ушла из этого дома, по дороге мне встречались люди доброжелательные и не очень. Конечно, все боялись. Я решила до полной темноты зайти в сарай одного дома. По закону подлости в этом доме была большая пьянка, устроенная полицейскими после расстрела. К счастью в сарай никто не зашел. Ночью я ушла из Погара и пешком дошла до г. Унеча, где и прожила всю оккупацию».

По воспоминаниям Евдокии Наумовны, ее устроили на работу в железнодорожную столовую и на квартиру в х. Козлихин. (Сейчас это дом в районе ул. Погарской, №19). Работая в столовой, она установила связь с русскими помощниками машинистов, так как машинистами были только немцы. Дуся знала явочную квартиру в Унече, а также встречалась с партизанами на базаре, передавала им сведения. Участвовала в организации побега военнопленных в лес к партизанам, вынесла на свой страх и риск два пистолета со склада в корзине с продуктами для немцев. Зимой старалась на улице прятать под платком лицо, чтобы ее не узнали, так как в Унечу часто пригоняли на санях людей из Погара и окружающих сел для уборки железнодорожных путей. Однажды повар столовой Зайцев донес на нее в полицию с подозрением, что она еврейка. Дусю арестовали, допрашивали, но все обошлось, и ее отпустили. После освобождения Унечи сразу ушла в Погар, но никого из родных и близких не нашла и уехала в Новозыбков. Там она окончила торгово-кооперативную школу и была направлена в г. Орел. В 1946 г. она уехала в Запорожье, где вышла замуж и уже в Погар никогда не приезжала. Позже она узнала, что ее разыскивал первый секретарь Погарского райкома партии, бывший комиссар партизанской бригады им. Чапаева Г.С. Куприн, но встретиться им так и не удалось.

Казалось бы, в этой истории можно поставить точку. Но, неожиданно в наш музей «Радогощ» была передана копия письма директору Сагутьевской школы Цыбину Михаилу Гавриловичу. К сожалению, дата и авторство письма отсутствуют. Письмо посвящено совещанию партийных и хозяйственных руководителей юго-восточной части Трубчевского района по организации партизанских отрядов и подпольных групп в Белой Березке, Сагутьеве, Любце. Совещание проходило 26 августа 1941 г. на х. Хуркачевка с участием первого секретаря Трубчевского районного комитета ВКП(б) Алексея Дмитриевича Бондаренко, будущего командира партизанской бригады им. Чапаева Василия Ивановича Кошелева и майора Красной Армии, фамилия которого не сохранилась. Когда все организационные вопросы были решены, майор обратился к А.Д. Бондаренко: «Вот у меня к Вам просьба, у меня здесь девчонка, ее нужно устроить на станцию Погар, а потом переправить на станцию Унеча. Она радистка и владеет немецким языком, звать ее Мария Саксонова, она белоруска». Марию поручили Емельяненкову Роману Трофимовичу, который забрал ее как свою племянницу и устроил в Погаре через 15 дней после совещания, уже во время оккупации. Позже ее переправили в Унечу.

Так кто же она, загадочная Мария Саксонова? Можно предположить, что майор на совещании в Хуркачевке ошибся в ее имени, но с трудом верится, что 15-летняя Евдокия Саксонова могла владеть рацией и блестяще владела немецким языком, хотя школу окончила отлично. Да и вряд ли она смогла, уйдя из-под расстрела, самостоятельно устроиться на работу и на квартиру в Унече. Ее воспоминания не вызывают сомнений – все события, даты и фамилии документально совпадают. Но совершенно не понятно, откуда она знала - куда и к кому идти. Скорее всего, у нее был человек, направлявший и оберегавший ее в годы оккупации. Возможно - это и была профессиональная разведчица Мария Саксонова, возможно ее родственница, с которой они могли общаться в Погаре в первые дни оккупации. Таким образом, тайна разведчицы Саксоновой еще не разгадана. Поиск продолжается.

Библиография:

Куприн Г.С. Совесть зовет. Изд. 2-е доп. – М., «Советская Россия», 1978. С. 155.

Иванов В. Этого не забыть никогда/ В. Иванов – Колхозная жизнь (Погар). № 109. 13 сентября, 1957. Луферов А.М.,

Бирюков С.Н. Погар. Страницы истории.1155-2010. / А.М. Луферов, С.Н. Бирюков – Мн.: - МФЦП, 2010. С. 42-52,411.

МБУК «Музей Погарского района «Радогощ». Фонд «Сол Юрок». Письма Е.Н. Кальченко (Саксоновой).

Письмо 1 от 03.03.98. в/х. Лл. 1-3.

Там же. Письмо 2. в/х. Лл. 2-5.

Там же. ВФ. в/х. Письмо директору Сагутьевскодй школы Цыбину М.Г. Лл. 1-4.