Я воевал на Северо-Западном фронте. Местность болотистая. Кирзовые сапоги моментально намокали и становились тяжёлыми, как гири. Однажды снабженцы привезли нам армейские ботинки и обмотки. Один наш товарищ, воевавший в своё время на Халхин-голе и озере Хасан, показал, как ими пользоваться. Обмотки шириной 10-15 см и длиной 2м 20см обматывались плотно вокруг ноги, начиная от пальцев. Сверху надевался ботинок. В такой обувке даже по колено в воде холодно не было, ноги не сразу намокали.

Спали мы по двое: шинель одного стелили на землю, шинелью другого укрывались. Под голову укладывались валенки: в валенках спать не разрешали, можно было отморозить ноги. Валенки снимали, обмотки наматывали на ноги, так и спали.

Баня – 1 раз в три недели, прямо на передовой. Баня состояла из трёх палаток: парилка, помоечная, раздевалка. Рядом была вшивобойня, там в горячем пару прожаривали нашу одежду, кроме ремня. Санинструктор регулярно осматривала нас, чтобы не было вшей.

 Кормили нас хорошо, в том числе, горячими кашами и борщом. Приносили в термосах, обычно это делал старшина. Вообще, всё зависело от старшины. Наш был вороватый, но боялся командира, чтобы не отдали под трибунал, работал добросовестно, хоть и за страх, а не за совесть.

Выдавали сухой паёк. В него входили сухари белые и ржаные, галеты, сахар кусочками, колбаса копчёная. Я до этого никогда магазинной колбасы не видел. Были консервы рыбные и мясные. Всё было советского производства. Однажды дали американскую тушёнку, но нам не понравилось. Ещё были брикеты сухих каш, это был НЗ-неприкосновенный запас, их надо было беречь на всякий случай.

Перед отправкой на корректировку огня на передовую нам наливали по 100 грамм водки. Я не пил, свою долю отдавал товарищам по очереди. Когда командир узнал, то обругал меня, сказал, что не будет посылать на передовую.

Встретил двух бывших сослуживцев как-то, они за самовольство попали в штрафбат. Я спросил, как им там живётся. Оказалось, что кормят их даже лучше, чем нас. Выглядели они очень довольными, ещё потом и нам приносили печенье и тушёнку.

Когда было затишье, приезжала передвижка и нам показывали фильмы, советские довоенные. Однажды был какой-то американский фильм на немецком языке. Я немецкий знал, так меня заставили всем переводить. О чём фильм, уже не помню, помню было много женщин в красивых платьях.

Когда я с ранением лежал в госпитале, товарищи писали мне и просили найти им сестричек для переписки. Наши многие с медсёстрами переписывались. Я двоих наших с сестричками свёл.