» » »

О судьбе репрессированных жителей Унечского района.

Арещенко Т.Н.,

научный сотрудник Унечского краеведческого музея

 

О судьбе репрессированных жителей Унечского района.

 

    О времени политических репрессий в нашей стране  написано немало. Это и воспоминания людей, прошедших через сталинские лагеря, и серьезные глубокие исследования, как, например, капитальное семитомное издание архивных документов «История сталинского  Гулага», и художественные произведения на эту больную и тяжелую для нашего народа тему.

    Несмотря на это, изучение истории советского государственного террора еще не завершено.

    Сотни тысяч людей в разных регионах нашей страны до сих пор ничего не знают о судьбах своих родных, ставших жертвами политических репрессий.

    Эта информация нужна историкам, краеведам, журналистам. Ведь в конечном итоге через ГУЛаг прошли десятки миллионов человек.

    Унечский краеведческий музей не первый год занимается изучением судеб жителей Унечского района, репрессированных в разные годы. И уже на первом этапе этой работы мы ощутили острый дефицит информации по этому вопросу, вернее, ее полное отсутствие.

    Поэтому задача перед нами стояла следующая: собрать всю доступную на данный момент информацию и дать по возможности исчерпывающие сведения о жителях Унечи и Унечского района, пострадавших в годы репрессий. Разумеется, то, что удалось сделать – малая толика того, что осталось неизученным и неисследованным. Работа в этом направлении будет продолжена.

    А начали мы с того, что через местную газету обратились к жителям Унечи и Унечского района с просьбой рассказать о своих близких, несправедливо осужденных в те далекие годы. Люди откликнулись. Информация, полученная таким образом, помогла уточнить и систематизировать списки репрессированных и реабилитированных на территории Унечского района. Далее было обращение в архив УФСБ России по Брянской области, переписка с ними, изучение и обработка полученных материалов и вновь беседы с людьми, семьи которых пострадали от репрессий.

    Когда изучаешь страницы документов того времени несколько часов подряд, возникает ощущение сопричастности к жизни незнакомых людей. Проникаешь в самую суть сложнейшего периода нашей истории.

    Документы, документы, документы… Неразборчивый почерк, кое-где простой карандаш. Протоколы допросов, заявления, постановления, отчеты, акты конфискации имущества… За всеми этими бумажками – искалеченные судьбы ни в чем не повинных людей. Абсолютное большинство из них сидело ни за что! Каждому вновь прибывшему в лагерь казалось, что только он «ни за что», а все другие - бандиты и враги народа. Со временем человек понимал, что люди вокруг – такие же несчастные жертвы, как и он. Это были миллионы простых людей: учителя, рабочие, столяры, пастухи, санитарки, уборщицы. Люди всех профессий и сословий. Власть обрекла на смерть и уничтожение миллионы своих граждан. Это была трагедия всего нашего народа.

    В современной России проживает около 800 тыс. человек, пострадавших в годы репрессий и впоследствии реабилитированных. В Унечском районе таких 78 человек. Они сами или их родные и близкие были подвергнуты  несправедливым гонениям. Судьба каждого из них по- своему трагична.

 

    Есть в Унечском районе село Найтоповичи, старинное казачье село. Самая распространенная фамилия в селе – Шпиньковы. Казаки Шпиньковы состояли на государевой службе еще с конца 18 века. Многие из них отличились в Первую империалистическую, был среди них и полный Георгиевский кавалер.

    Все они были грамотными, самостоятельными в суждениях, имели крепкие хозяйства, большие семьи и умелые крестьянские руки.

    Эти качества оказались ненужными новой власти, и один за другим казаки Шпиньковы отправились на Колыму.

   

    Шпиньков Степан Евменович, потомственный казак, выпускник Киевского кадетского корпуса, участник русско-японской войны, был отмечен командованием за «отчаянную храбрость», как написано в приказе. Был грамотным, писал стихи. В годы советской власти стал первым председателем Унечского поселкового совета, встречался и беседовал со Щорсом. Старший сын его служил в Красной Армии. В 1930 году вступил в колхоз «Серп и молот» со всем своим хозяйством. В 1932 году в колхозе погибла часть урожая. Степана Евгеньевича обвинили во вредительстве и областным судом Западной области приговорили к двум годам лишения свободы, исключив при этом из колхоза как кулака и не вернув даже части его имущества. Но это было только начало.

    Степан Евгеньевич устроился работать сторожем в строительный участок на ст. Унеча. Жил с семьей в небольшом доме в залинейной части поселка, имел на двоих с братом Семеном Евменовичем 3 десятины земли. 31 июля 1937 года его опять арестовали. Его обвинили в проведение антисоветской агитации против займа обороны и вредительского отношения к своим обязанностям. Действия его квалифицировались по статье 58 п. 10 (контрреволюционная деятельность). Арест был произведен без санкции прокурора, обвинение С.Е. Шпинькову  не предъявлялось, и с материалами дела он ознакомлен не был. То, что во время подписки на заем обороны он будто бы говорил, что рабочему от займа никакой пользы нет, было известно со слов только одного свидетеля. Этот же свидетель показал, что 24 апреля 1937 года во время дежурства Шпинькова произошла поломка двигателя.

 Кто на самом деле испортил двигатель, следствию установить так и не удалось. Сам же Степан Евгеньевич факт поломки двигателя в его дежурство и свою в этом вину отрицал.

Но ни презумпция невиновности, ни отсутствие доказательной базы не имели в то время никакого значения. В ноябре 1959 года прокурор Брянской области принесет протест на это дело, но это будет потом. А тогда…  

   Решением Тройки УНКВД Орловской области от 15 ноября 1937года Степан Евменович Шпиньков был приговорен к исправительно-трудовым лагерям сроком на 10 лет. Ему здесь припомнили все: и происхождение, и нажитое имущество, и первую судимость еще в колхозе. После его ареста семью выселили из дома, жена с детьми жила в соседском сарае.

    Отбывал наказание Степан Евменович на Дальнем Востоке в Еврейской автономной области на ст. Известковая в поселке Буавдуравт . Работал на лесозаготовках. Большинство заключенных были разуты и раздеты, но каждый день их выгоняли на работу, несмотря на мороз и холод. По 2-3 месяца люди не видели бани, как следствие – страшная завшивленность и эпидемия дизентерии. Он писал родным письма, очень скучал. О себе рассказывал мало, не хотел расстраивать дорогих ему людей:

«… писать мне хотелось бы более о счастливой вольной жизни и о своей дорогой семье, которая никогда не сходит с мысли..»

«…при одном воспоминании о доме в голову так много набегает мыслей, которые сшибают одна другую, как волны бушующего моря о каменные скалы…»

    Или вот:

«Милые и дорогие мои, придется ли свидеться с вами или нет, я уже не знаю. Только и порадуюсь я во сне, что часто вижу вас, но встаешь и оглядываешься, понимаешь, что один, а вокруг все тоже…»

«Дорогая доченька, поцелуй за меня Алечку и Лилю и скажи, что дедушка так их очень сильно хочет увидеть…»

    Это письмо было написано 13 апреля 1941 года и пришло в Унечу перед самой войной. Оно же оказалось и последним: 12 апреля 1943 года Степан Евменович Шпиньков скончался от декомпенсированного порока сердца. Так, во всяком случае, было написано в свидетельстве о смерти.

Решением Президиума Брянского областного суда в ноябре 1959 года постановление Тройки НКВД было отменено за отсутствием состава преступления, но человека нет, и где он похоронен, семья не знает до сих пор.

    Все необходимые материалы о судьбе Степана Евменовича мы получили благодаря его внуку Шпинькову Эдуарду Анатольевичу, преподавателю Унечского филиала Московского государственного университета технологии и управления, занимавшемуся судьбой своего деда последние несколько лет.

 

    Еще один потомственный казак Шпиньков Петр Демидович, 1893 года рождения, работал в селе фельдшером. В свое время он храбро сражался на фронтах русско-японской войны, там получил и медицинское образование, закончив фельдшерские курсы. Лечил односельчанам ушибы, вывихи, переломы, ставил на ноги после тифа и пневмонии, принимал роды.

 В собственной семье у Петра Демидовича было четверо детей – два сына и две дочери. 16 декабря 1937 года неожиданно для всех был арестован по 58 ст. пункт 10 «Контрреволюционная деятельность и агитация против Советской власти». Забрали без суда и следствия. Постановлением Особой Тройки при УНКВД Орловской области от 26-27 декабря 1937 года Шпиньков Петр Демидович был осужден к высшей мере наказания. Домой уже больше не вернулся. Расстреляли его в Брянске осенью того же года. Такая же судьба постигла и его родных братьев – Федора Демидовича и Сергея Демидовича. В одночасье была обезглавлена целая семья.

 

    Шпинькову Андрею Андреевичу «повезло» больше, если здесь можно так сказать. Родился он в 1899 году в Найтоповичах, тоже из казаков. Крестьянствовал, имел крепкое хозяйство, а еще работал плотником в Унечском горсовете. Время пришло – женился, родились дети, трое сыновей, ждали четвертого. Человек он был самостоятельный, со своими взглядами и убеждениями. Однажды критически высказался по поводу того, что не все получается у новой власти с колхозами. Кто-то услышал, донес.

20 ноября 1937 года за ним пришли. Осудили всё по той же 58 ст. п. 10  «Контрреволюционная деятельность и антисоветская агитация». Получил 10 лет исправительно-трудовых лагерей.

 Полгода отсидел в Стародубской тюрьме, потом вывезли на Колыму. Ехали в ужасающих условиях: промерзшие насквозь с огромными дырами товарные вагоны, ни еды, ни воды, туалет – дырка в полу в углу вагона, которой пользовались и мужчины и женщины. Попал на прииск, мыл золото.

 Однажды на него упало крепежное бревно. Результат – тяжелейший перелом ноги. Соседи по бараку помогали наложить шину. Когда нога распухла, а у него самого поднялась температура под 40°C, его отправили в Тайшет. Там он встретил земляка, это был врач, который лечил его ногу. Только благодаря этому человеку Андрей Андреевич тогда не умер от гангрены. В бараках царила полная антисанитария, от холода, голода и болезней умирало в день до 15 человек. Трупы складывали штабелями, они, стукаясь друг о друга, звенели на морозе. Потом их вывозили и сбрасывали в огромный ров, который стал братской могилой для тысяч осужденных.

    Андрей Андреевич Шпиньков отбыл весь назначенный ему срок. Вернулся в 1948 году. Дома нет, хозяйства нет, семья, жена и четверо детей, живет в землянке. Но жить надо. Вместе со старшими детьми стал строить дом, устроился работать в Унече на птицекомбинат.

 Не прошло и года, как его опять арестовали. Забрали прямо с работы, не дали даже сообщить семье и собраться. И только из Новосибирской области, куда его отправили на поселение, прислал первое письмо. Там, в поселке Плотниково, он пробыл до 1953 года. Вернулся домой, устроился на работу – надо было кормить семью. Дождался реабилитации в 1956 году и умер в конце 70-х.

    Есть любопытный факт, связанный с этим делом. Его дочь, учитель с 45-летним стажем Шпинькова Нина Андреевна, получила возможность ознакомиться с делом отца. В этом деле на листе №41, а это была анкета арестованного, она узнала, что их семья, оказывается, владела огромным по тем временам имуществом, а именно:

«земли имели 80 десятин, лошадей рабочих – 8 голов, коров – 6 голов, быков – 2 головы, овец – до 40 голов, свиней – 10 голов, 3 дома, два из которых в Унече, а также имели ветряную мельницу».

    Как вспоминает сама Нина Андреевна и ее старшие братья, которым на момент ареста отца было по 15-16 лет, о таком богатстве они отродясь не слыхивали. И когда дети обратились за материальной компенсацией, на которую имеют право жертвы репрессий, выяснилось, что считать сведения об имуществе достоверными не представляется возможным, так как подтверждены они только одним свидетелем. Вот так! Осудить человека на основании непроверенных сведений об имуществе можно, а вот компенсировать нельзя.

 

    В далекие тридцатые годы жил и работал на станции Унеча выпускник московского рабфака, машинист Андрей Васильевич Шиенков. У него с женой Верой Федоровной было двое детей: сын Владислав и дочь Лариса. Жили, как все: скромно и не очень сытно. Андрей Васильевич не понимал: почему рабочему человеку живется так нелегко?

    Неосторожно высказанное где-то недовольство, донос, арест. Заседанием Особой Тройки при УНКВД по Орловской области от 24.09.1936 г. он был обвинен в преступлении, предусмотренном ст. 58 ч. 1 УК РСФСР (антисоветская деятельность) и осужден на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывал в Карагандинских лагерях, где и умер от непосильного физического труда 10 ноября 1943 г.

    Машиниста Шиенкова арестовали ночью, а уже утром семью выселили из квартиры, имущество конфисковали. Приютил их отец Веры Федоровны – Полуботко Федор Фадеевич. По его же совету семья сменила фамилию: из Шиенковых все стали Полуботко. После ареста отца друзей у семьи не стало: с родственниками врага народа общаться боялись. Но жить как-то надо было: дети пасли соседских коров, взрослые сажали огород.

    Семья выжила, несмотря на трудности, пережила войну. Дети выросли достойными людьми, вопреки, а не благодаря обстоятельствам – так считала их мать.

 Как умер отец, где похоронен – семья не знает до сих пор. Историю семьи Шиенковых мы записали со слов его сына Полуботко Владислава Андреевича.

 

    Первого сентября 1941 года в городе Колпашёво Томской области славная девочка Тоня Хуторская придет в школу на урок к своей любимой учительнице Серафиме Ивановне Ивановой. А учительница попросит ее выйти к доске. И скажет, обращаясь ко всему классу: Антонина – дочь врага народа, она учиться в школе не будет, и попросит ее выйти из класса. Маленькая девочка будет долго плакать. Мальчишки будут силой тащить ее из класса. А она будет сквозь слезы упрямо твердить, что ее папа хороший, и она очень хочет учиться.

    Эту историю узнали мы от самой Антонины Александровны Тимониной, в девичестве Хуторской. Ее отца, рабочего лесозавода  в городе Колпашёво Томской области, арестовали 27 августа 1941 года. Эту ночь, которая круто изменила жизнь их семьи, она запомнила на всю жизнь. Как производили обыск, как плакала и бросалась к отцу мать, как уводили отца.

 Спустя много лет Антонина Александровна получила справку о признании ее пострадавшей от политических репрессий, в которой было написано: «Согласно материалам архивного дела, Хуторской Александр Тихонович, 1904 года рождения, осужден Особым совещанием НКВД СССР 30 декабря 1942 года по ст. 58 п. 10 УК РСФСР за контрреволюционную деятельность против советской власти и приговорен к высшей мере наказания».

Приговор приведен в исполнение в тот же день. 1 сентября 1989 года прокуратурой Томской области Хуторской Александр Тихонович посмертно реабилитирован.

    После ареста отца жилье у семьи конфисковали, а их самих вывезли на барже в таежный поселок Парабель  и поселили в бараках. Пройдет 37 лет со дня расстрела отца, прежде чем дочь узнает о последних днях его жизни, побывает на месте его гибели. За четырехметровым забором на окраине города Колпашёво находился глубокий яр, который и был местом исполнения смертельных приговоров: со всего Нарымского края свозили сюда осужденных на смертную казнь. В конце 70-х годов паводок подмыл берег, и открылась страшная картина: из обрыва торчали человеческие останки – руки, ноги, головы. Обнаруженное захоронение было огромным: метров четырнадцать в ширину и три в глубину. Людские останки лежали слоями, разделенными настилами из досок и извести. Верхние трупы полностью истлели, а нижние хорошо сохранились. Это были мумии желтовато-коричневого цвета. Картина производила страшное, угнетающее впечатление. В этой общей могиле и был похоронен Хуторской Александр Тихонович, простой рабочий, честный человек, попавший в мясорубку государственного террора.

 

    Это всего лишь несколько исковерканных репрессиями судеб. А сколько их осталось за рамками этой работы, сколько еще ждут своего изучения и исследования. И тема эта еще долго будет оставаться актуальной и востребованной. Строительство гражданского общества в нашей стране еще только начинается. 

Категория: Музейные исследования | Добавил: unechamuzey (03.07.2016) | Автор:
Просмотров: 1614 | Теги: Жители, люди, репрессии, судьба, унеча | Рейтинг: 5.0/2
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: