» » »

Слуцкая Т.К. "Густав Бантле"

"Густав Бантле, начальник охоты и заведующий лесами Брасовского и Дерюгинского имения Великого Князя Михаила Александровича Романова"

Статья посвящена одному из самых близких людей к Его Императорскому Высочеству Великому Князю Михаилу Александровичу - начальнику охоты и заведующему лесами Брасовского и Дерюгинских имений статскому советнику Густаву Адольфовичу Бантле (1863-1944 гг.) Впервые сделана попытка обобщить разрозненные архивные материалы, письменные источники, воспоминания и фотографии, освещающие как его профессиональную деятельность, так и его личную жизнь.

Г.А.Бантле отдал службе императорской семье 28 лет жизни. Его высоко   как ученого лесовода и прекрасного организатора охот ценил Августейший хозяин. Он начал свою службу в 1889 году, когда имение еще принадлежало Великому Князю Георгию Александровичу и стал одним из главных претворителей в жизнь таксационной реформы в огромных лесных владениях, а затем, в 1916 году, уже служа Великому Князю Михаилу Александровичу, участником хозяйственной реорганизации в имении.

 Но его добросовестность и знание дела, забота о простых людях вызывала у окружавших его коллег не только положительные эмоции. Ему пришлось пережить опалу и несправедливые обвинения в непрофессионализме, зависть и ревность к доверительному отношению к нему Августейшего хозяина. А в годы революционных беспорядков Г.А.Бантле был выселен из дома и снят с должности.

 Благодаря стараниям и Густава Адольфовича продолжают шуметь леса, в которые он вложил свою душу и сердце, над брянской землей. Не до конца исследованы последующие годы его жизни. Но установлена связь с его многочисленными внуками и правнукам, выросшими достойными людьми, которые своей жизнью и поступками продолжили преданное служение Отечеству своим замечательным предком.

 Статья также значительно дополняет характеристику личности Великого Князя Михаила Александрова как рачительного хозяина, великолепного охотника и доброго и справедливого человека, не терпящего произвола и зла.

         Самым близким человеком среди всех служащих Брасовского имения для его Августейшего владельца был занимавший должность начальника охоты и инспектора, а позднее заведующего лесным хозяйством Густав Адольфович Бантле, или, как в некоторых документах, Бантлей (1863-1944 гг.).

Кто он был по национальности, точно неизвестно. В разных письменных источниках его называют то обрусевшим шведом, то немцем, то поляком. Его мать, Михалина Михайловна Покрушинская, была полькой и имела с сестрой 630 десятин земли в Минской губернии. У нее с доктором медицины Адольфом Домиником Бантле (1820-1918) было десять детей. В большой семье Бантле поддерживался свойственный полякам уклад жизни и римско-католическое вероисповедание.

Густав родился в 1863 году и 14 мая 1876 года в 13 лет уехал из дома, поступив в Лисинское лесное училище, которое находилось под Тосно в селе Лисино Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии. Это была настоящая лесная столица с прекрасной учебной базой и преподавательским штатом, укрепленная позднее Егерским училищем и часто используемая царским двором для организации императорских охот.

     Кроме положенных по общеобразовательной программе предметов, воспитанникам преподавались: съёмка и нивелировка, лесоводство, лесные законы, егерское искусство, правила отчётности, черчение, метеорология, зоология, ботаника, законоведение, чистописание и немецкий язык. Окончившие курс получали звание кондукторов I или II разрядов. Лисинское лесное училище вместе с высшими лесными учебными заведениями входило в состав Корпуса лесничих - специализированного рода Вооруженных Сил России и позднее было переведено в гражданское ведомство.

    Густав Бантле окончил училище и поступил на службу сначала в Горыгорецкое, затем в Быховское лесничества Гродненской губернии. В 1889 году он служил в должности помощника лесничего в Дорогобужском лесничестве Смоленской губернии в чине губернского секретаря. [16] 20 марта 1889 года был откомандирован на частную службу в леса, принадлежавшие Его Императорскому Высочеству Наследнику Цесаревичу и Великому Князю Георгию Александровичу.

     В 1888 году Александром III было утверждено «Положение о сбережении лесов», ставшее настоящим лесоохранительным законом для всех лесов Европейской России и Кавказа: казенных, удельных, общественных, частновладельческих, которые составляли 23% от всех,а на лесных инспекторов были возложены важнейшие задачи лесоуправления и контроля лесных ресурсов. Управляющий Главной конторой Брасовского и Дерюгинского имений Николай Павлович Лавриновский только за два года до этого, в 1887 году, возглавил хозяйство и остро нуждался в добросовестных квалифицированных служащих, способных обеспечить не только получение высокого дохода, но заняться восстановлением и сохранением лесов. Густав Адольфович был назначен инспектором леса (лесничим) и начальником охоты. Его оклад составлял 1800 рублей в год, при квартире, лошадях (две тройки и верховая), прислуге, огороде, отоплении и корме для скота. Один раз в два года он получал по 500 рублей наградных [20].

Г.А. Бантле поселился в слободе Алтухово, в 30 километрах от Главной конторы и поместного дома, в просторном деревянном доме с мезонином, стоящем на опушке соснового бора на берегу красивейшего озера. В доме было электричество и телефонная связь. За Алтухово по левобережью Десны раскинулись знаменитые своей дремучестью, богатством флоры и фауны, множеством озер и болот леса, общей площадью в 57 351 десятину.

 Река Навля разделяла их на два самостоятельных лесничества: Брасовское (Комаричское)  и Пролысовское. Леса, перешедшие при продаже от Апраксина венценосным владельцам, были самого высокого бонитета. «Леса преимущественно сосновые, но есть значительные пространства дубовых, березовых, осиновых и еловых, находятся в возрасте торговой спелости и прилегают на протяжении 30 верст к сплавной р. Десне, а сплавною р.Навлей разрезаются пополам. Такое благоприятное положение лесов при двух сплавных реках, а равно большая потребность в лесах для действия промышленных заведений <...> и потребность в строевом материале значительного местного и окольного населения Севского, Дмитровского и части Карачевского безлесных уездов обеспечивают полный сбыт их по хорошим ценам».[19] И все же доход с лесного хозяйства был невелик, хотя обороты рубки для сосновых деревьев составляли 100 лет, а для лиственных – 50 лет, что грозило сокращением занятых лесом площадей. Это хорошо понимал Лавриновский, который с вступлением в должность начал таксационное описание лесов имения, но без помощи грамотного специалиста осуществить ее было сложно. Поэтому в лице Густава Бантле он нашел человека, способного помочь ему провести реформу лесоустройства. Таксация (оценка лесов по стоимости деревьев, вычисление убыли и прибыли леса и прочее), распределение насаждений по классам возрастов, техническая характеристика древостоев, определение запасов древесины и распределение по кварталам (около 440 кв. км каждый) продолжалось в 1887-1892 гг., в течение пяти лет, и обошлись имению в 20 000 рублей.  На основе проведенных научных мероприятий была создана специальная комиссия, которая в первую очередь определила правильную систему лесного хозяйствования. Оборот рубки хвойных деревьев был увеличен до 120 лет, из которых 20 лет составляло возобновление, а 10 лет - постепенная рубка. В дубовых лесах - оборот рубки определялся в 60 лет, а в лесах, пригодных на дрова, в 45 лет. В среднем чистый доход с площади составил 2 рубля 33 копейки с десятины. [19]

Благодаря стараниям Главноуправляющего и инспектора леса Густава Бантле, в 1890 году был открыт паровой лесопильный завод при Шешуевском озере, в 1893 году построена паровая лесопильня при Девичьенском озере. В 1891 году заработал Ворковский лесотехнический (древесно-скипидарный) завод, перерабатывавший отходы производства и перестойный березовый лес в скипидар, деготь, вар, древесный спирт, древесное масло и др. Для двух винокуренно-ректификационных заводов и очистных отделений выделывался березовый древесный уголь. В лесах были расставлены почти 70 кубов для выгонки смолы и скипидара, которые сдавались в аренду.

В 12 верстах от Брасово была установлена купленная в Штутгарте за 3600 рублей и доставленная через петербургскую контору передвижная лесопилка американской системы без локомобиля. [5] 

Мудрое руководство хозяйством имения проявилось не только в увеличении дохода с лесного хозяйства в три раза, но и в заботе о проживающем на его территории населении. После тщательной проработки вопроса Лавриновским и Бантле на имя Августейшего владельца Его Императорского Высочества Великого Князя Георгия Александровича была подана «Записка об устройстве в слободе Алтухово древесно-массовой фабрики».

Густав Адольфович за десять лет жизни в слободе прекрасно узнал особый уклад жизни оставшихся без работы бывших мастеровых сгоревшей в 1961 году суконной фабрики Апраксина. Привлекли его профессиональное внимание и огромные заросли осины по берегам реки Крапивны и обширного болота Крушины (сегодня Рыжухи). Об этом было грамотно изложено в преамбуле проекта: «Слобода Олтухова ( так в документах 19 в.-Т.С.) находится в лесной части имения, в слободе водворено более 900 душ из бывших дворовых людей, которые при  приобретении имения от Г.Апраксина получили дарственный надел: ободворочный земли… по 1 десятине на каждую душу, пахотной земли при слободе не имеется.

В настоящее время количество безземельных рабочих людей увеличилось настолько, что предоставить всем им заработок при имении не всегда возможно, хотя во всех заводах, мастерских, в сельскохозяйственных хуторах работают люди из слободы Олтухово». [3,4]. Была высказана в «Записке» озабоченность, с одной стороны, об оттоке оставшегося без постоянного заработка населения имения в другие губернии России, и, с другой стороны, перестоем и утратой ценности осиновых рощ, а осиновые дрова и поделочный лес из-за удаленности от железных дорог не имели никакой ценности. А изготовление из осины древесной массы для бумажной фабрики могло бы поднять ценность этого дерева наравне с другими сортиментами леса и увеличить в связи с развитием бумажной промышленности в России постоянный спрос на нее. Способствовал устройству фабрики в Алтухово и оставшийся от суконной фабрике на плотине озера даровой водяной двигатель.

«Устройство фабрики даст возможность заработать сотне семейств безземельных людей, повысить доход имения на 5-7 тысяч рублей в год… Постройка фабрики обойдется имению в 60 тысяч рублей и может быть списана из доходов имения до 1899 г…». [3,4] Разрешение с весны приступить к постройке фабрики должно было вызвать, как писалось в «Записке», «безграничную радость и благодарность населения» Его Императорскому Высочеству. Планы и сметы прилагались. Фабрика американской системы для выработки бумажного картона была построена и пущена в эксплуатацию, правда, стоимость ее оказалась выше: машины обошлись имению в 50 тысяч и постройки в 30 тысяч рублей.

В 1899 году в большом доме инспектора леса в Алтухово появилась женщина и родился первый сын Александр. [8] Правда, женщина, а это была его экономка из местных крестьян, Марфа Ивановна Колесникова, никогда не станет его законной женой, а сын и все последующие одиннадцать детей будут крещены как незаконнорожденные, с фамилией матери и отчеством Эдуардовичи, по имени их крестного отца-родного брата отца Эдуарда Бантле. Впрочем, после революции, возможно, это и спасет их от репрессий.

В 1900 году Густав Адольфович Бантле был удостоен чина коллежского секретаря и ордена Святой Анны 3ст. [19] А, в следующем,1901 году, у него, наконец, появится возможность проявить себя и в должности начальника и великолепного организатора охоты.

5 января новый Августейший владелец имения Великий Князь Михаил Александрович, унаследовавший Брасово после смерти брата Георгия и получивший в подарок от брата-императора имения Дерюгино в Курской и Острова в Петроковской губерниях, будет торжественно встречен администрацией двух губерний, духовенством и служащими на вокзале станции Брасово, а затем и в самом имении.

   И с первой встречи между ним и Г.А. Бантле установятся удивительно тесные и доверительные отношения. Орловский губернатор А.Н. Трубников вспоминал: «8-го числа Его высочество выехал осматривать другие хутора и проехал в село Крапивну, расположенное в Трубчевском уезде, где Его Высочество был встречен трубчевским предводителем дворянства С.М. Поршняковым и председателем земской управы В.И. Лопухиным, встреченный народом, и, приняв от него хлеб-соль, затем он отбыл в деревню Олтухово (сегодня Алтухово-Т.С.), откуда Его высочество вместе с графом Воронцовым-Дашковым и графом Олсуфьевым поехали в простых санках на охоту на медведя и часа через три вернулись. Охота была удачная, так как оказались убитыми два медведя. Одного убил великий князь, а другого граф Олсуфьев. После охоты, осмотрев подробно лесопильный завод, мы отправились в деревню Олтухово, где в доме, занимаемом местным лесничим, был устроен завтрак, к которому были приглашены и представители Трубчевского уезда. На следующий день, 9-го числа, великий князь в сопровождении графа Воронцова-Дашкова и графа Олсуфьева отправились опять на медвежью охоту и вернулись около 5 ч. вечера. Охота была удачная, так как великий князь убил медведицу, а двое медвежат были привезены в Брасово». [22,108]

Густав Адольфович сразу получил карт-бланш на участие во всех наносимых Великим Князем визитах, поездках, прогулках, завтраках и обедах. В отсутствие владельцев он часто занимался с их детьми: падчерицей князя Татой и сыном Георгием. Возможно, оставшийся в 16 лет без любимого отца, Михаил увидел в этом на пятнадцать лет старшем его человеке, таком же крепком и сильном на вид, прекрасном охотнике, схожесть с ним в манере поведения, в отношении к людям?! Ему нужна была в жизни и в управлении имением, в силу своей скромности и неопытности в хозяйственных делах, такая опора, такой старший друг, которого он ценил все годы общения.

    Судя по дневникам Великого Князя, в которых он никогда не забывал отметить свои охотничьи трофеи, медведей в окрестностях имения водилось много. На фотографии, сделанной во время одной из охот известным калужским фотографом Францем Трофимовичем Протасевичем, запечатлен убитый медведь и довольные охотники. Однажды медведь, будучи раненным Михаилом, чуть не убил стрелка. Добивший зверя своим метким выстрелом егерь Афанасий Гладилин получил в награду за спасение пожизненную пенсию от Великого Князя.

        Охоту Великий Князь любил с отрочества, поэтому подходил к ее организации со всей ответственностью. В 1909 году Михаил Александрович, назначенный командиром 17-го Гусарского полка в Орел, стал бывать в Брасово чаще, хотя с пересадкой добираться туда надо было целые сутки. Осенью ему сообщили из имения о расплодившихся в округе волках. По его приглашению на охоту «загорелся» поехать его адъютант граф Илларион Илларионович (Ларька) Воронцов-Дашков и еще четверо офицеров его полка, а также приехавший погостить из Швейцарии его бывший учитель французского языка Фердинанд Тормейер.

     В 1910 году Г.А. Бантле был удостоен ордена Святого Станислава 3 ст. и чина коллежского асессора. Увеличенные за счет подаренных братом-императором и прикупленных территорий в более 5 тысяч десятин Навлинской экономии и Бобровской дачи лесные площади были разделены теперь на три лесничества: Дерюгинское, Комаричское и Пролысовское, - и требовали от него особого контроля. Был увеличен штат лесной администрации и отряда конной лесной стражи, обмундированной и вооруженной пистолетами. Благодаря прошедшим через территорию имения двум железнодорожным веткам Брянск-Льгов и Брянск-Конотоп на станциях Навля, Брасово, Алтухово, Девичье были устроены лесные склады и погрузочные пакгаузы, улучшилась доставка круглого леса и пиломатериалов в безлесные районы страны. Шешуевский лесопильный завод, бывший в совместном владении Великого Князя и крестьянина А.В. Федорцова, был переведен в пристанционный поселок Алтухово. В декабре 1911 году начал работу Брасовский лесопильный завод. Осенью, когда начиналась вырубка, не хватало возчиков леса к заводам. Под казармы для них были заняты освободившиеся помещения завода в Шешуево. Густав Адольфович отменил рубки в Шалиной даче Комаричского лесничества, и Алтуховский лесопильный завод недополучил 18000 кряжей, но это было сделано в целях сохранения этого леса как памятника природы и создания лучших условий для охоты. [6]

     В феврале 1911 года впервые в Брасово должна была приехать Наталья Сергеевна Вульферт. Михаил Александрович очень хотелось, чтобы его любимой женщине, матери его сына, понравилось его «милое Брасово». Великий Князь вызвал к себе в Орел начальника охоты Г.А.Бантле. С ним он тщательно обсудил план медвежьей охоты. 5 февраля 1911 года в своем письме в Петербург к Наталье Сергеевне Михаил сообщал: «…Сегодня у меня был лесничий из Брасово г. Бантлей, он мне передал что собственно охот на медведей имеется две, одна в 25 верстах от усадьбы - медведица с 3 детьми, но все большие, другая охота в 12 верстах от дома, и медведь большой. Мы могли бы сперва поехать на него, если в Брасово приедем утром, то в 12 можно уже поехать в лес. А на дальнюю охоту поехать через день…» [13,2] Он просил ее купить лыжи, потому что снега в лесу в тот год было много.

Густав Адольфович удивительно быстро нашел общий язык с довольно капризной и разборчивой в людях Натальей Сергеевной. Роднило их, возможно, и польское происхождение обоих, ведь мать у Натальи Сергеевны тоже была польской нации. Из переписки и дневников Великого Князя видно, какое огромное влияние она оказывала на него в отношениях с родственниками, выборе друзей, адъютантов, служащих имения, многие из которых были уволены по ее желанию. Только против Густава Адольфовича ни одного недовольного слова ею произнесено не было.

На многочисленных фотографиях трех брасовских альбомов за 1911 год Г.А.Бантле постоянно рядом с Великим Князем, его адъютантами и родственниками Натальи Сергеевны- Шереметевскими. В мае он принимал в своем доме и лесничестве Великого Князя с Натальей Сергеевной, 28 июня они привезли в Алтухово приехавшую погостить ее гимназическую подругу Наталью Александровну Рахманинову. Они пили чай, любовались красотой местного озера, катались на лодке, на веслах которой был сам Михаил Александрович, а пассажирами - две Натальи, Бантле и его гражданская жена крестьянка Марфа Колесникова. Она и принимала, и потчевала гостей как настоящая хозяйка.[29]  И 14-16 июля Густав Адольфович был также приглашен в усадьбу, когда там гостил уже сам великий композитор Сергей Васильевич Рахманинов. [30] Осенью он занимался организацией охот хозяина с гостями в лесах под Алтухово и Салтановкой, а 19-21 сентября с лесничим В.С. Долгополовым организовал для них охоту в Дерюгино. [31] В феврале 1912 года Великий Князь Михаил Александрович приехал на пять дней в Брасово. Два дня из них он провел в Алтухово на охоте, остановившись в доме Густава Бантле. В тот же день князь вместе с хозяином и егерями отправился в лес.  Их добычей стали три убитых медведя. Это была последняя охота перед отъездом князя с семьей за границу. [14,61]

И в имении начались распри между служащими, невыходы поденных рабочих на работу, настоящая чехарда с новыми кадрами. Трудно объяснить поведение Главноуправляющего И.Н. Клингена, с которым у Густава Адольфовича с момента его вступления в должность в 1907 году установились нормальные производственные отношения. Опытный администратор, ученый-пчеловод, чаевод и пропагандист разведения цитрусовых, Клинген успел за шесть лет управления сделать много полезного для сельского хозяйства имения, и в то же время, по-видимому, в силу своего характера, стал разрушителем местных устоев: вместо опытных служащих на должности тех же лесничих и лесных кондукторов были приглашены получившие высшее образование, но совершенно не способные к работе в столь обширном частном хозяйстве люди. Многие из вновь нанятых успели принять участие в революционном движении и побывать под полицейском надзором.

Любимец Великого Князя Г.А.Бантле подвергся со стороны Главноуправляющего особым гонениям. Клинген уволил Бантле с должности инспектора лесов (главного лесничего) и перевел его на должность лесничего Комаричского лесничества. Посягал он и на его должность начальника охоты. Великий Князь вынужден был вмешаться, прислав из Германии телеграмму следующего содержания: «Усадьба владельца. Получено 4 сентября 1912 г. Брасово. Ивану Николаевичу Клингену. В виду постоянных недоразумений с охотой за истекший год сообщаю Вам, что охота и Заведующий ее Густав Адольфович Бантле подчинены непосредственно мне и поэтому для пользы дела прошу Вас охоты вовсе не касаться. Михаил». [20]

      Но после того, как 16(29) октября 1912 года Великий Князь Михаил Александрович против воли императорской семьи вступил в законный, но морганатический брак, и по воле брата-императора был подвернут опале, его имущество в России взято в Высочайшую Опеку, а он с семьей вынужден был жить за границей, давление на Бантле и других старослужащих еще более усилилось. Когда в декабре 1912 года лесничий Дерюгинского лесничества Виктор Долгополов со своей семьей нанес визит опальному Бантле в Алтухово, чтобы поздравить его семью с Рождеством, Клинген счел эту поездку за личное оскорбление и заискивание перед близким к Августейшему хозяину человеком. Затем по заявлению лесничего Пролысовского лесничества В.М.Иогансена, рвущегося занять место главного лесничего, был также обвинен в «мягком отношении к рабочим», недобросовестном отношении к делу и даже причинении ущерба имению.     

     29 июня 1913 года тот же Иогансен подал Клингену «Записку… о постановке учета в Алтуховском древесно-массовом заводе и о постановке хозяйства в Комаричском лесничестве», в которой обвинял Бантле в плохой организации рубок, завышении продажной стоимости торгового дюйма пиленного материала в 76 копеек вместо 75 и, наоборот, повышении оплаты на возку материалов и т.д.: «Как машина изнашивается, так и человек теряет с годами свою изначальную трудоспособность, а потому считать себя на высоте положения при все возрастающей интенсивности работ Господину Бантле не приходится»[3,3]. Ему вторил и бывший на одиннадцать лет старше обвиняемого И.Н. Клинген: «Благодаря таким упущениям, а так же ничем не оправданным обычным для него недорубам, в связи с отсутствием правильной организации в эксплуатации лесопилен, Г. Бантле дает со своего огромного лесничества ……(неразборчиво) гораздо более низкие доходы, чем прочие лесничества, и это повторяется уже несколько лет подряд...» [3,4].

  Главноуправляющий даже предпринимал попытки выселить Густава Адольфовича из занимаемого им дома в Алтухово. Но вынужден был по воле хозяина уволиться сам Клинген. 31 июля 1913 года уже новый Главноуправляющий В.Т.Шацкий получил письмо от Михаила: «…относительно Иогансона (так в документе-Т.С.) решительно протестую против назначения его главным лесничем и по его молодости, и по слишком кратковременной службе в Брасове. А кроме того считаю это место за Г. А. Бантле, несправедливо уволенным вопреки моему желанию, о чем я Вам открыто заявляю и предупреждаю, что, по снятию Опеки, немедленно водворю его во всех правах, назначив его главным лесничем. А пока прошу Вас оставить Г. А. Бантле жить в Алтуховском доме, где он прожил 24 года безвыездно. Я еще не теряю надежды добиться по отношению к нему справедливости… Об этом я написал Императрице и получил обещание, что Она разберет это дело и виновные поплатятся, о котором и я не забуду, когда вернусь в Россию …» [11]. Иогансен был тоже вскоре уволен. Как позднее, после проведенной ревизии, оказалось, Бантле просто мешал им в отсутствии хозяина успеть реализовать собственные меркантильные планы.    

  Возвращение Великого Князя в Россию и в имение все расставило по своим местам. Г.А. Бантле был восстановлен на прежней должности начальника охоты и главного лесничего (инспектора леса).

            Начавшаяся война призвала на фронт многих служащих имения, в том числе лесничих и лесников. Великий князь Михаил Александрович был тоже на фронте, командуя Туземной кавалерийской дивизией. Но в письме к супруге не забыл о Бантле и юбилее его службы: «Прошу с Кокой (адъютантом Н.Н. Абакановичем) выбрать и обдумать подарки для Г.А. Бантле». [1].

          1 марта 1915 года исполнилось 25 лет со дня начала работы Густава Адольфовича Бантле в Брасовском имении. [6] Он долго думал, как отметить это событие. Крещенный в католической вере, он полжизни прожил среди православных, делил ложе с христианкой, все его дети были крещены в православном храме села Крапивны. И решил на свои средства построить часовню в центре слободы Алтуховой.

          Опека над имением была прекращена Высочайшим Указом 29 сентября 1915 года. Великий Князь сразу же начал консультации с Н.П. Лавриновским по вопросу возвращения его на должность Главноуправляющего Брасовским имением и приведения в порядок его хозяйства. 24 октября в Гатчину был вызван и Г.А. Бантле. В течение недели Михаил Александрович решал с ним вопросы лесоустройства и охоты. В дневнике от 28 октября в его дневнике есть запись: «После обеда мы с Бантле обсуждали Брасовские дела…».

        22 ноября 1915 года, в день появления на свет горячо и искренне любимого Густавом Адольфовичем человека – Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Александровна и в честь его небесного покровителя Святого князя Михаила Тверского была освящена построенная на средства Бантле часовня. Высокая, рубленая, с золоченным крестом на куполе, она стала украшением слободы. Алтуховские жители преподнесли Густаву Адольфовичу в дар икону. Часовня простояла до трагического 1937 года, выполняя все духовные требы алтуховцев, как настоящая церковь, пока ее священник отец Антоний (Антон Никифорович Соболев) не был арестован, затем расстрелян, и она была разобрана до основания. В этот же день,22 ноября, Высочайшим приказом по гражданскому ведомству коллежский советник Бантле за отличие по службе был удостоен чина статского советника. [6]

       Августейший владелец приехал в имение с семьей и друзьями 12 декабря, чтобы провести Рождество Христово. Пять раз съездили на охоту, в основном, на волков и лис, которых развелось в округе опасно много. Густав Адольфович терпеливо ждал Михаила Александровича к себе в гости в Алтухово. 27 декабря 1915 года, уезжая из Брасово, Великий Князь почтил особым вниманием Бантле: «…В 11 1\2 мы, простившись с милым Брасово, поехали гуськом в Алтухово. Ехали, не торопясь, и приехали в 1 ч.50 мин. Были встречены хлебом-солью. С Густавом Адольфовичем живет его сестра и племянница. После завтрака пошли пешком к часовне, выстроенной Бантле и освященной 22 ноября сего года. Там был отслужен краткий молебен, после которого осмотрели древесно-массовый завод, который был в ходу. Вернувшись к Бантле, пили чай, а после обеда выбирали лисьи шкурки, смотрели альбомы и фотографии, ружья; другие играли в домино. Вскоре после обеда мы поехали на станцию, и около 10 1\2 пришел поезд, и мы поехали в Москву…» [14,90]

1 декабря 1915 года был утвержден проект реорганизации Брасовского и Дерюгинских имений, при котором Главная контора с 1 апреля 1916 года была упразднена, и лесное хозяйство имения стало самостоятельной хозяйственной единицей наряду с двумя имениями. Заведующим всеми лесами был назначен статский советник Г.А. Бантле, при нем была учреждена особая лесная контора. 24 сентября 1916 года по Всеподданнейшему Докладу Министра Императорского Двора Николай II соизволил разрешить выдать полторы тысячи рублей инспектору лесного хозяйства Г.А.Бантле на лечение постигшей его болезни. [6] В сентябре Густав Адольфович не смог лично организовать охоту многочисленных гостей имения, потому что лечился в Ялте. Но зато в последниий приезд Великого Князя в Брасово, оба отвели душу, почти каждый день охотясь на волков. 22 декабря ездили на волков за Владимирский хутор по Алтуховской дороге. Михаил Александрович убил материка, а Бантле ранил другого. [14,117]

      Наступал 1917 год, принесший много беды и тревог и Августейшему хозяину, и его верному слуге. Беспорядки в имении Брасово начались после получения известия из Петрограда об отречении Великого Князя от престола.

Обеспокоенный беспорядками Густав Адольфович 10 апреля собрался и поехал в Петроград. Он остановился у супругов Лавриновских, где с ним встретился Михаил Александрович. [1,409] А 14 апреля Бантле приехал к нему в Гатчину и пробыл почти весь день, обсуждая дерюгинские и брасовские дела. [1,410]

        Тем временем 3 (16) апреля 1917 года в слободе Алтухово состоялось общее собрание рабочих лесопильных заводов и крестьян, которые потребовали от Г.А.Бантле «оставить службу в Брасовском имении и в возможно короткий срок ликвидировать все свои служебные и частные дела».

Густав Адольфович был очень обижен и растерян. В донесении на имя нового Главноуправляющего имением С.Н. Розенбаха он писал, что ранее у него были «самые лучшие отношения с обществом. Они испортились… благодаря злонамеренным подстрекателям, организовавшим исполнительный комитет общественной безопасности на Алтуховской древесно-массовой фабрике, где неоднократно пытались заводить свои распорядки».

   Газета «Голос народа» писала: «Пасхальная неделя ознаменовалась выступлениями крестьян в районе имений велик[ого] князя Михаила Александровича, расположенных, как известно, в Орловской и Курской губ…. На третий день Пасхи брасовский сельский сход постановил удалить главного лесничего, прослужившего около 30 лет. Одновременно в контору лесничества явилось до 30 солдат, частью вооруженных, — которые сняли телефон, отобрали экономические револьверы и сожгли записи самовольных порубщиков леса. Из конторы солдаты отправились в лес на охоту; пригрозив протестующей страже, «охотники» убили трех лосей…».

  Густав Адольфович еще пытался сохранить в имении порядок, борясь за сохранность лесов от порубок и бесконтрольного уничтожения их фауны. Но после Октябрьской революции, оставив большую семью и любимые им леса, вынужден был уехать в Минск. В Минске он остановился в доме родителей по адресу: Госпитальная,32\3. Отец был болен и вскоре умер. В городе было военное положение, и порядком ведал Главнокомандующий 10-й Армии, которая вскоре прекратила свое существование. В своем заявлении на его имя статский советник Г.А.Бантле писал: «Имею честь покорнейше просить назначить меня на должность лесничего в одно из вакантных лесничеств вверенного Вам Управления. При этом считаю долгом доложить, что до Государственного переворота я заведовал лесами Великого Князя Михаила Александровича в Орловской и Курской губ., где прослужил почти 28 лет, пользуясь добрым расположением и вниманием Высокого Владельца, но к великому моему сожалению в конце 1917 года, вследствие разнузданности крестьян и крестьянских комитетов, разоривших чудные леса и имения Великого Князя, я вынужден был оставить службу и уехать на родину в Минск; не имея же возможности захватить и перевезти свое имущество, очень нуждаюсь, в настоящее время, в службе».[26] 

2 февраля 1918 года ученый-лесовод Густав Адольфович Бантле Главнокомандующим был утвержден в должности лесничего 1-го разряда Коссовского лесничества, 12 февраля 1919 года - лесничим в Ружанское лесничество Слонимского уезда. 19 февраля 1919 года - с его согласия Бантле был назначен лесником Ивенецкого лесничества Минского района. Но вскоре Ивенецкий волостной исполком произвольно снял с должности лесника Г.Бантле и распустил лесничество, назначив на эту должность своего человека. Это последнее упоминание о Г.А. Бантле в документах.

1 января 1919 года была провозглашена Советская Социалистическая Республика Белоруссия, а в апреле Белоруссия была оккупирована поляками, интервенция которых длилась целый год. А затем была установлена Советская власть, в режиме которой и в отношении к «бывшим» трудно было выжить столь близкому к императорской персоне человеку.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Оставшись в Алтухово с малолетними детьми, Марфа Ивановна Колесникова (1877 -1965), была выселена из дома, в котором разместилась школа. Но обиженной Советской властью она не была. Как многодетная мать была награждена орденом «Материнская слава» №17030. Жила в семье дочери Нины Эдуардовны Белецкой в г.Электроугли Московской области, где и умерла в 1965 году. По рассказам ее потомков, в конце 30-х годов Г.А.Бантле передавал ей из Польши большую сумму денег. В семье было известно, что он умер в Вильно в 1944 году от воспаления легких. Но документальному подтверждения этому мы пока не нашли.

Старший сын, Александр Эдуардович Колесников (1899-1951), стал профессиональным военным, полковником в отставке. Служил в Академии снабжения и тыла, кавалер ордена Ленина и двух орденов Боевого Красного Знамени.

Сыновья Алексей и Михаил Эдуардовичи тоже были участниками Великой Отечественной войны, офицерами-политработниками. Алексей Эдуардович в боях за Синявинские высоты под Ленинградом, считался погибшим, его имя есть в траурных списках на мемориале. Но он выжил, будучи тяжело контуженным, и до конца войны служил начальником банно-санитарного поезда. Михаил Эдуардович служил в летном полку, был отозван с фронта для организации аэропорта в Тбилиси, начальником которого и работал до пенсии.

    Внучка Г.А.Бантле, Столярова Нина Алексеевна, стала одной из выдающихся спортсменок - стрелков из малокалиберного пистолета, Заслуженным мастером спорта. Пятикратная чемпионка мира, восемнадцатикратная чемпионка Европы, тринадцать раз становилась чемпионкой СССР. Сейчас на пенсии, проживает в Киеве.

Правнучка, Ирина Александровна Свистунова, окончила МГИМО, известный тюрколог, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

Есть среди потомков Г.А.Бантле военные, педагоги, ученые, врачи и люди других профессий. Всех их объединяет профессионализм, стремление к знаниям и доброе отношение к людям. Врач по профессии, Дмитрий Юрьевич Колесников вырос и живет в Грузии. Став виноделом, в честь своего прадеда он делает вино с фирменной маркой «Bantles Wine».

В Навле живет внучка Людмила Алексеевна Коршунова и его правнуки Андрей и Ирина, праправнук Илья. А в Алтухово в куртине столетних, посаженных им лиственниц, будет открыта мемориальная доска бывшему начальнику охоты и заведующему лесами Густаву Адольфовичу Бантле – человеку, который знал, любил и берег лес.

Категория: Работы коллег | Добавил: unechamuzey (29.09.2022) | Автор:
Просмотров: 318 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: